— Я же говорил, Чарльз умеет красиво говорить, — усмехнулся Эрик, глядя, как ребята обнимаются и радуются. Он и сам обнял Чарльза за талию. Это были тяжелых две недели. Но им пришлось пойти на этот шаг, потому что ребятам не хватало мотивации, чтоб самоорганизоваться, чтоб сплотиться, несмотря ни на что. Но они это сделали, а значит, им всем пора на войну. И пусть что будет дальше, Эрик был уверен, они справятся со всем.
— Кажется, что наши ребята справились, — усмехнулся Чарльз, — хотя признаем, что это наша заслуга, — рассмеялся он, обнимая за талию Эрика.
— Конечно же, наша, — усмехнулся Эрик, — если бы не мы, до сих пор бы имели на руках разрозненные группировки.
— Вот видишь — я же говорил, что мы справимся, — подмигнул Бальту Магнус, хлопая того по плечу, весело улыбаясь, — но без тебя ничего бы не вышло. Ты прирожденный лидер.
— Было здорово, — улыбнулся Бальт Магнусу, обнимая его, — все выложились на все сто, все были превосходны. Без тебя бы тоже ничего не вышло. Ты сердце. Наше сердце. И ты молодец.
========== Переезд ==========
На базу прибыли ранним утром и Чарльз с Эриком сразу же отпустили ребят по их комнатам, чтобы обустроиться, оценить обстановку, но через пару часов велели всем прибыть в зал для совещаний.
— У нас теперь все прямо по-взрослому, — рассмеялся Дориан, входя в комнату, — зал для совещаний и… — парень замер на пороге, — собственная ванная. Вот это круто. Не придется теперь по пять раз ночью по коридорам бегать, — улыбнулся он, глядя на своего соула, — мне кажется, что вещи могут и подождать? — спросил он, облизывая свои губы и не сводя глаз с Максвелла.
— О, да, любовь моя, — Макс бросил к вещам в углу свои ножны с саблями, и тут же оказался возле Дориана. — Собственная ванная — это лучшее, что можно было придумать для нас, — он обнял соула одной рукой, второй зарылся в волосы Дори, чуть оттягивая их, чтоб впиться губами в нежную кожу шеи, — да и в душе тоже так здорово заниматься любовью, — прошептал он, покрывая поцелуями всю шею любимого.
— Макс, ты способен думать о чем-то кроме секса, — рассмеялся Дори, запуская руки под футболку парня.
— С тобой наедине — нет, — признался Макс, — только поправочка — я думаю не о самом сексе, а о тебе, родной. Безумно постоянно хочу прикасаться, целовать твои губы, гладить твою кожу, любить тебя. Постоянно. А когда мы наедине — я могу это делать, — он поиграл бровями и втянул Дориана в страстный поцелуй.
— Мне нравится такой ответ. Предпочитаю быть единственным в твоих мыслях, твоем сердце и твоем теле, — усмехнулся Дори.
— Я только за, — засмеялся Максвелл, крепче обнимая его, — только ты один, единственный. Навсегда.
***
— Что думаешь о базе? — спросил Этьен у Габриэля, раскладывая свои вещи в шкаф, — по-моему она просто нереально огромная. Интересно сколько здесь тренировочных залов? Я по дороге уже четыре насчитал. А огромная поляна возле — вот Бейн разгуляется со своим штормом.
Габриэль пожал плечами, похлопал себя по одежде, выудил бренные останки очередной шоколадки и развалился в кресле, не обращая внимания на его вещи, стоящие посреди комнаты, — я больше люблю уютные небольшие помещения, а у нас даже комната слишком огромная, — он обвел глазами комнату, остановился на двери в ванную, — хотя то, что тут есть ванная — это отлично. Не придется тебе больше бежать по коридору весь в сливках, с надеждой, что никто не встретится. Говорил же я тебе, держи сладости в холодильнике. Я же не буду скисшие сливки есть. Даже с твоего охренительнороскошного тела.
— О, я бы с тела Блонда и скисшие сливки ел, — усмехнулся Этьен, поддевая своего соула, — а по-моему комната не такая уж и огромная, и откуда у тебя любовь к небольшим помещениям?
Гейб засмеялся. — Точно, тут тебе как раз и личная ванная с унитазом пригодились бы. А я бы такой стукал бы в дверь и спрашивал нежно: — Эти, ты как там? В порядке? Тут Блонди пришел, и сливки еще как раз испортились… — Гейб смерил взглядом соула и нехотя сказал дальше: — простая и унылая история об алкоголиках родителях. Мать запирала меня в кладовке чуть ли ни с детства, чтоб я не мешал им бухать, а потом устраивать между собой разборки и потасовки. Когда я стал постарше, я и сам стал с радостью туда сваливать, как только на кухонном столе появлялись бутылки. Только там я чувствовал себя в безопасности. Устроил там себе логово… Ну, а потом отец как-то вытащил меня оттуда… — Гейб поморщился и продолжил: — и я решил, что пора линять из дому. В Орден. Все. А у тебя что с семьей?
— У меня семьи нет, — пожал плечами Этьен, — нет печальной истории, как у Дориана, или трагичной, как у Логана. Я ни черта не помню о родителях — в Орден меня забрал Чарльз, когда мне было два, поэтому родители для меня размытое пятно. Они с радостью отправили сына-урода в Орден и вздохнули с облегчением. Метка появилась в два года, а до этого, по словам Чарльза, мои глаза были карими. Родители никогда не объявлялись, а Орден стал моим домом. В десять мои способности раскрылись и я стал жить в основном корпусе, а не в том, который использовали, как приют для ненужных детей. Хотя удивительно, что я не познакомился там с Андерсом, он тоже из приютских. Его я узнал, когда уже сошелся с Бейном и Лафейсоном в четырнадцать. Хотя я не постоянно тусил с ними. Я был везде, — рассмеялся парень.
Габриэль развел руками: — Не знаю, лучше знать родителей алкоголиков и испытать на себе агрессию отца, или не знать их вовсе и расти в приюте. Во всяком случае, что было — осталось в прошлом, — он с тоской посмотрел на обертку от шоколада, — а есть у тебя что-нибудь вкусное и не прокисшее? — хихикнул он, — пока есть время до собрания, даже готов отработать, — он поиграл бровями, вставая и медленно начиная расстегивать рубашку.
***
Логан ввалился в комнату и сразу растянулся на кровати, явно игнорируя факт того, что нужно разобрать вещи.
— Не успеешь приехать, а уже в зал для совещаний сгоняют, — пожаловался он, — почему нельзя дать нам хотя бы денек отдохнуть? Мы, что, не заслужили выходной день?
— Можно подумать, ты слишком напрягаешься, что тебе нужен выходной, — усмехнулся Бальтазар. Он первым делом вытащил меч из ножен, придирчиво осматривая лезвие. — И что бы ты делал в выходной? Наверняка, все то же, что мы делаем по вечерам. А мне лично было бы скучно в выходной, и я бы пошел тренироваться… — потом спрятал меч и посмотрел на Джея с легкой улыбкой, — я бы, наверное, хотел бы отпуск. Однозначно. Не на один день. Не потому что устал, или еще что. Я нигде не бывал практически. Сперва только дом, потом только Орден. К примеру, Гаррет как начнет рассказывать о викингах, то мне было бы забавно побывать в их селениях. Я даже ради этого готов выдержать всех его сестер. Или в других городах, — он растянулся на кровати рядом с Логаном и продолжил: — но черта с два я что-либо увижу, пока война. Будем сражаться, пить, веселиться по вечерам и так будет продолжаться, пока нас не убьют или сомнительно, конечно, но пока не отправят на пенсию.
— Если уж и смотреть селения викингов, то отдыхая в шикарных хоромах Одина. Ты бы видел этот дом — не дом, а дворец. А какой сад — там заблудиться можно. Ну, и спарринг с одним из лучших воинов за всю историю — приятный бонус, — улыбнулся Логан, — хотя Один и мутант, но я воспринимаю его как воина — он владеет всеми видами оружия, которые только существуют. Ну, и поговорить с Фригге или Одином — интересно. Они столько всего знают. Точно, если нам дадут отпуск — надо рвануть к Одину. Соскучился я по нему, если честно, надо будет письмецо черкануть на досуге.
— Откуда ты Одина знаешь? — удивился Бальт, — ну все, если узнает Гарр, будет тебе тоже молиться, — Бальтазар заржал.
— Мы все его знаем, — пожал плечами Логан, — мы часто ездили к Локи на праздники. Рождество там всякое, поскольку семья есть только у него и Сэры. И Фригге с Одином всегда заготавливали для нас подарки, вообще любили, как своих собственных детей. Да и родители Сэры относились точно так же. Вот только с Тором мы так и не пересеклись. И все мы поддерживаем связь с Одином через письма. Локи всегда брал нас — мы же семья.
— Классно, — проговорил с некоторой долей зависти в голосе Бальт, — у наших, у некоторых есть семьи, но никто никого не брал с собой. Все праздники я проводил в Ордене, правда, у Эрика тоже нет семьи в живых, так что он периодически составлял мне и Зеврану компанию. Правда, последние два года Макс еще оставался с нами. Да и Кас почти прекратил ездить домой. У него и родители и братья напрочь с отшибленными мозгами. Фанатики чертовы. Один из братьев вообще воображает из себя истинного монаха, грозил Каса распять за мужеложество, — Бальт фыркнул, — и это в нашем мире свободы и равенства.