— Это последняя их битва с «Фейри Тейл», — уверенно заявила светловолосая, сворачивая за угол и замечая в конце длинного тоннеля тусклый свет, который мог исходить только от печати, наложенной на «Книгу Настоящего». — Они больше не навредят гильдии, — стиснула зубы голубоглазая, припоминая волшебникам темной гильдии все, что они сделали с «Хвостом Феи», а в особенности воскрешение демонов «Книги Зерефа» и суд над Лаксусом, следующий после битвы.
Быстро преодолев расстояние между ними и хранилищем, Мира и Нова вышли к небольшой комнате, которую освещал лишь багровый свет, исходящий от книги, привязанной к стенду железными цепями.
— Это было сделано ради защиты последнего артефакта, — пояснила Штраус, ощущая на себе непонимающий взгляд дочери. — Печать, которую ты видишь, — указав на иероглифы, которые покрывали «Настоящее», шепнула Мираджейн, — Наложена вовсе не на книгу, а на эти цепи, — приняв облик Дьяволицы, женщина подошла к артефакту и замахнувшись когтистой рукой, собрала в ней темную сферу, ударив по источнику свечения.
С громким звоном, который, казалось, был слышен в любой части тоннеля, цепи упали на пол, а следом за ними скатилась и книга, издав глухой хлопок.
— Как я устала от этих книг, — подобрав писание и пролистав его, Нова в очередной раз убедилась, что была права в догадках о том, что в «Книге Настоящего» текст сменяется каждую минуту и разобрать что-либо просто не возможно. — Теперь надо уходить, — тревожно произнесла Дреяр, направляясь вглубь темных тоннелей, предчувствуя нечто нехорошее.
Мираджейн же молча кивнула, следуя за дочерью и стараясь успокоить бушующее сердце, которое подсказывало о грядущих проблемах. Сатана решила не показывать свои волнения дочери, уверенно пробегая по узким дорожкам к выходу.
Кинув факел около стола, с которого он был взят, девушки подняли крышку люка, предварительно прислушавшись к звукам и, убедившись в чистоте пути, поднялись наверх, направляясь к выходу из библиотеки.
— Надо уйти отсюда, пока нас никто не увидел, — запирая дверь в библиотеку, протараторила светловолосая, как за ее спиной раздался лязг доспехов стражников, а после мимо лица женщины промчался меч, впиваясь в каменную стену.
— Как-то поздно ты спохватилась, — усмехнулась Нова, высчитывая взглядом количество стражи и стараясь придумать план к отступлению. — Их восемь, мам, — повернувшись к голубоглазой, констатировала Дреяр, но на полу уже лежало три охранника, а сама Мира была обращена в Дьяволицу. — Видимо, я здесь немного лишняя, — нервно улыбнулась блондинка, но, заметив в концах коридора еще стражей, размяла шею, громко ей хрустнув. — Зря вы не даете нам просто так уйти, — ухмыльнулась Дреяр, когда к ней подбежало сразу несколько человек, направляя на них молнии. — «Пули Молнии»! — воскликнула голубоглазая, после чего яркая вспышка ударила по арке, откуда приходило все больше охранников, засыпав проход, — Один есть, — довольная собой, хмыкнула Нова, замечая, что у матери дела идут как нельзя хорошо, — «Прогреми раскат грома, обрушься на землю и разрушь всё!» — на стражу посыпались раскаты молнии, лишив их чувств, чем девушки и воспользовались, сбегая вниз по широким белокаменным лестницам и проверяя, нет ли поблизости еще врагов.
— Нова, — улыбнулась Мираджейн, когда светловолосые покинули здание Совета, оставшись для Богоизбранных, которых, судя по-всему, просто не было в штабе, незамеченными, — Когда мы вернемся в «Хвост Феи», я обязательно поговорю с твоим отцом, — произнесла Штраус, на что лицо Новы озарила улыбка, а следом и усмешка.
— Мы по дороге твой чемодан потеряли, — напомнила Дреяр, бережно прижимая к себе «Книгу Настоящего» и поглядывая на хихикнувшую мать. — Воу, — удивленно вырвалось из девушки, когда Мира, выставив руку в сторону, остановила ее на бегу, — Какого?! — недовольно воскликнула Убийца Драконов, спустя пару мгновений замечая неподалеку мужчину, облаченного в черный плащ с длинным, скрывающим лицо капюшоном. — «Хохочущий Гроб»! — прорычала Дреяр, даже издали заметив ухмылку незнакомца.
***
Летний зной приносит с собой жаркий, обжигающий дыхание, опасный ветер. Малейшая искра, вспыхнувшая невзначай в неосторожных руках, тут же подхватывается им и, растущим, горящим комом катится по лесным полянам, сухим степям и трепетным рощицам. Ветер затихает только тогда, когда на пепелище остаются лишь скорбные, обгоревшие коряги и, оплавленные огарками свечей, торчащие в разнобой, пни.
Срывая с деревьев листья и унося их с собой вдаль, ветер незаметно закинул в открытое окно лазарета гильдии «Хвост Феи» пару листьев, где находились на тот момент спящие драконоборцы. Их бледные тела, почти не слышное дыхание приводило в заблуждение любого человека, увидевшего ребят и думающего, что они мертвы. Но это не так. Сердца волшебников, хоть и тихо, но отбивали свой ритм на протяжении «сонного» полугода также, как и при работоспособности их тел.
Посреди тишины послышался тихий стон, а следом и еле уловимое шуршание покрывала. Рука, доселе находящаяся на белом одеяле, дрогнула и, сжав его, скинула на пол. Луна медленно открыла глаза, садясь на кровати и оглядываясь: Гейл, Ровендо и она в белых лазаретных одеждах, пахнет лекарственными травами… Дотронувшись до изрядно выросших волос, Драгнил вздрогнула, понимая, что за одну ночь такого роста не может быть. Почувствовав подвох, девушка начала судорожно освежать последние моменты в памяти. Пропажа Наша и Сильвии, Книга, Шторм, темнота… А какое число было вчера? Если кареглазой не изменяла память, то 6 марта, но какой тогда сегодня день? Взглянув на календарь, висевший рядом с больничной койкой, Луна удивленно округлила глаза, схватившись за голову, что так неожиданно закружилась.
— Сентябрь?! — пораженно воскликнула Убийца Драконов, но тут же умолкла, услышав запах гари. Рванув по коридорам, розоволосая открыла массивную дверь и обмерла. Огонь захватил холл здания, сжёг шторы и барную стойку, но сожженных тел, что радовало Луну, нигде не было.
— Папа! Мама! Шторм! Джувия! Грей! Где вы? — оглядываясь, выкрикнула розоволосая, но тишина, которую разрушал лишь треск горевших бревен, заставили ее выйти на улицу, где Драгнил увидела пустой сожженный город и ряды могил около гильдии, занявшие место двора.
— «Здесь покоится храбрая волшебница гильдии „Хвост Феи“ — Розмари Фернандес. Мы никогда не забудем твою отвагу и внеземную красоту, пусть земля будет тебе пухом» — взволнованно прочитала Луна, стараясь убедить себя в том, что ее друзья не могли погибнуть, уж это точно не про них. — «Здесь покоится храбрый волшебник гильдии „Хвост Феи“ — Рин Фуллбастер. Мы никогда не забудем твою доброту и твоей смелость, пусть земля будет тебе пухом», — с каждой прочитанной строкой глаза Драгнил наполнялись слезами, а в горле застыл громкий крик. Но ещё одна надежда была на то, что родители, Наш, Сильвия и Шторм живы. На негнущихся ногах читая всё больше и больше имён своих товарищей, девушка наткнулась на могилу Нацу и Люси, а следом за ними и Грея и Джувии.
— «Фейри Тейл» не уничтожить, — дрожащим от ужаса и боли голосом прошептала Луна, продолжая убеждать себя, что ее семья, драгоценный и любимый всем сердцем «Хвост Феи» целы. Слезы побежали по бледным и впалым щекам, ноги розоволосой подкосились, и она рухнула на землю, сжимая в костлявых ладонях выцветшую землю.
— Считаешь, что тебе больно? — послышалось позади, на что кареглазая вздрогнула, узнавая голос, — А им, по-твоему, было не больно? Они все мертвы, а ты нет. — навязчиво продолжалось, на что Луна, заткнув уши руками, крепко зажмурилась, не желая слышать больше ни слова. — Жаль, что они не забрали тебя с собой.
Не выдержав и обернувшись, Драгнил увидела изуродованное шрамами лицо Шторма, его пустые глаза, не выражавшие никаких эмоций и издевку на губах. Чёрные волосы торчали на голове, замотанные по локоть руки были засунуты в карманы боевого плаща, а сам же парень стоял меньше, чем в метре от нее.
— Не говори такого, чертова сосулька! — в истерике выкрикнула драгонслеер, ударив по земле кулаком. — Они живы! Я знаю, что они живы!