— Ну что, Асмуд, как там у нас с обучением? Когда будем готовы выступить?
— Да с обучением неплохо, вот только дисциплина хромает. Оно и понятно, войско собирается большое, а опытных воинов раз, два и обчелся. Народные дружины дело, конечно, хорошее, но неразберихи и своеволия в них столько…
— Ничего, Асмуд, потерпи, ты же знаешь, всегда с этого начинается! Скоро будем посвящать их старшин в дружинники. Начнем с тех, которые первыми к нам пришли. Потом и к присяге приведем. Сразу присмиреют! Почувствуют себя настоящими воинами.
— Дай-то Бог! Скорее бы!
Солнечным апрельским утром 964 года князь Святослав, пришпорив верного Буяна, торопился в киевский дворец. Разгоряченный быстрой ездой, он буквально ворвался во внутренний двор и резко осадил коня перед красным крыльцом. Спешившись, князь бросил поводья Степану и стремительным шагом направился к входу на женскую половину. Неожиданно за его спиной кто-то громко крякнул, и он услышал хорошо знакомый, громоподобный бас:
— Вот молодец племянничек, уважил, приехал повидаться!
Высокий добродушный здоровяк, дядька Святослава по материнской линии, Добрыня Никитич заключил его в свои медвежьи объятия и крепко расцеловал.
— Я понимаю, что спешишь, но, будь ласков, расскажи, как там у вас обстоят дела.
— Не волнуйтесь, дядя, мы еще успеем наговориться! — улыбаясь, заверил его князь. Он уже собирался покинуть Добрыню, но тот продолжал крепко удерживать племянника за руку.
— Не торопись, ответь мне хотя бы на один вопрос.
— Ну, хорошо, только на один, — согласился Святослав.
Мужчины не заметили, что с крыльца за ними наблюдает княгиня Ольга. Она, с явным удовольствием, рассматривала ладную фигуру сына. Как быстро бежит время! Ее мальчик превратился во взрослого мужчину! Легкая грусть затуманила глаза при воспоминании о погибшем муже, князе Игоре. До сих пор ей так не хватало его любящего взгляда, крепких объятий… Ольга очнулась от задумчивости и взглянула на Святослава: вылитый отец! Среднего роста, стройный, широкоплечий, голубоглазый, с длинными усами и выстриженными на голове волосами, за исключением одного локона, знака благородного происхождения, в белой рубахе, подхваченной алым поясом, темных шерстяных штанах и красных мягких сапогах, Святослав выглядел мужественно и привлекательно. Золотая серьга, украшенная рубином и двумя жемчужинами, горела в ухе под лучами весеннего солнца. Ольга не одобряла простой одежды сына, совсем неподходящей для князя, особенно когда он приезжал в Киев. Однако даже в ней Святослав был очень хорош!
— Добрыня, так сына заговорил, что не даешь с матерью поздороваться! — шутливо укорила княгиня брата.
— Ну, здравствуй, сынок, давай обнимемся! — Ольга прижалась щекой к крепкой груди. — Какой же ты у меня стал красивый! Совсем взрослый! Только я, к сожалению, старею! — вздохнула она.
— О какой старости вы говорите, мама?! — запротестовал князь. Мать всегда являлась для него образцом женщины. — Вы настоящая красавица, хоть сейчас под венец!
Ольга, с правильными чертами лица и выразительными светлыми глазами, сохранила девичью стройность фигуры. В прямом белом платье, верх которого украшали жемчуг и серебро, а талию подчеркивал расшитый пояс, она и в самом деле еще вызывала восхищение у мужчин. Княгиня, с некоторой долей кокетства, положила на плечи сына изящные, ухоженные руки в перстнях.
— Мама, а где Малуша?
— Зачем тебе моя ключница понадобилась? — Ольга вскинула голову, недовольно сверкнув глазами.
— А вы не догадываетесь?! — рассердился Святослав.
Как о чем-то малозначительном, она вскользь проронила: