– Не брат это мой! – не сдавался Александр, – самозванец!
– А ты уверен?
Князь мгновение смотрел в глаза воеводы, потом отвел взгляд.
– Вот, то-то же, – покачал головой Гордеев, – ты сказывал, что Федора хоронили в закрытом гробу? Почему?
– Не знаю, – раздраженно ответил Александр, смотря куда-то в угол шатра, – да и кто будет разъяснять такие вещи отроку не разумному. Мал я еще был. Но бояре между собой говаривали, что поразила его болезнь неведомая. Лицо сильно повредила. Мыслю, что гроб закрыли, чтобы народ не пугался и запомнил усопшего, таким, каким он был прежде. А может, и болезнь боялись на волю выпустить.
– Это конечно логично, – согласился Дмитрий, – но есть и второй вариант. А что, если в гробу и не было ни кого, али другой человек лежал?
Александр поднял взгляд, непонимающе похлопал голубыми глазами.
– Зачем?
– А затем, чтобы не искал его ни кто. А самого Федора спрятали до поры. И вот теперь, в нужный момент, вытащили из рукава козырь. И как во время все приключилось. На юге монголы балуют. На севере ливонцы да шведы наседают. Бояре в Новгороде заговоры плетут. А тут вдруг законный князь появляется, да права свои на власть выдвигает. Сдается мне, что все это звенья одной цепи. За этим видна чья-то злая воля.
Александр хмуро взглянул на Гордеева.
– Мудрено как-то, – устало проговорил он, взъерошив руками русые кудри.
– А, по-моему, все складывается, – продолжил убеждать его Дмитрий, – али ты забыл о боярине Родомирском, что с Казимиром сговорился. В спину тебе ударить вознамерился. Не вышло. Раскрыли мои люди заговор. А тут вдруг Федор появился, и как раз когда тебя в Новгороде нет. Чем не вариант, князя законного на престол поставить. Это не король иноземный, а свой, родной. Думаешь случайно это? Я лично в такие совпадения не верю.
– А ведь верно, – хлопнул себя ладонью по лбу Александр, – бояре и не на такое способны. Не вышло одно злодеяние, так они князя своего поставить решили, чтобы затем он волю их выполнял. Что же теперь делать, коли это брат мой? А воевода?
– Ну пока он еще полноценную власть не получил, – в задумчивости проговорил Дмитрий, – на то не только воля Вече надобна. Но и благословение митрополита потребно. Значит, время у нас еще есть. Ты вот, что княже, побудь некоторое время в Пскове. А я пока, с людьми своими, в Новгород схожу. Да поразведаю там, что, да как. Глядишь, и нароем что-нибудь. Если Федор это, то договариваться вам между собой миром придется. А если самозванец, то я непременно выведаю и тебе знать дам, чтобы с ратью к городу шел.
К полудню ратники стали собираться в путь. Сложили шатры, залили водой костры. Оседлали лошадей. От огромного лагеря осталась огороженная валом и тыном большая территория с черными оспинами кострищ и пятнами примятой травы, от шатров и палаток.
Князь вскочил на коня, махнул рукой, и русская рать неторопливо двинулась в сторону Пскова, растянувшись вдоль дороги с пленными и обозами, словно обожравшийся питон.
Дмитрий проводил Александра взглядом. Дождавшись, пока авангард, скроется за лесом, повернулся к, ожидающей его троице.
– Значит, так, – сказал он, – ты Юлдуз, бери Басира и отправляйся в Новгород незамедлительно. В город войдете через северные ворота. Легенду себе придумаете. Учить не стану. Пока мы с Миланой подойдем, поразузнайте там, что к чему. Встречаемся через пять дней в корчме, что на торгу стоит. Там и решим, что делать будем.
Юлдуз, молча кивнула, вскочила в седло и, подхватив под уздцы заводного коня, в сопровождении чернокожего друга, помчалась, обгоняя растянувшихся по дороге ратников.
– Ну что, дочка, – усмехнулся Дмитрий, обняв ее за плечи, – готова к новым приключениям?
– А, то, батюшка! – звонко рассмеялась девушка, – послужим еще земле русской!
Глава 16. Встреча в корчме
Милана, за всю свою не долгую жизнь, практически нигде не бывала. Что она видела за прожитые годы: Чернигов, где располагалось отцовское поместье. Киев, куда еще по малолетству ее взял с собой отец. Да Псков, куда ее отправили незадолго до вторжения ливонских и шведских рыцарей. Вот, в общем-то, и все. И вот, она ехала в город, построенный еще Рюриком, и надолго ставшим центром Северной Руси.
Чем ближе путники приближались к Новгороду, тем реже становился лес. Вскоре он и вовсе остался позади. Впереди без конца и края, раскинулись поля. По пути попалось несколько ветреных мельниц. Все они принадлежали ее семье и давали не малый доход.
С совсем еще детским восторгом, Милана рассматривая все, что попадалось на пути. Для нее было все интересно.