Пролог.
Все события вымышлены. Все совпадения случайны…
…Голова Ушастого на фоне заката очень уж напоминала кувшин с ручками - этакую древнегреческую амфору, которой мастер сделал не очень большие, по древнегреческим меркам, ручки... Соблазн был очень велик и Дарий нажал на курок. Голова Ушастого распространила вокруг себя облачко пыли, как будто в нее ударила не пуля от винтореза, а камень, как тогда - в детстве - метко брошенный Рыжим. Но брызги и капли крови, вылетевшие из выходного отверстия, говорили о том, что это была все-таки пуля девяти миллиметров в диаметре… Тогда, очень давно, они были друзьями. Друзьями оставались и теперь. Но сейчас был сделан ход конем, который должен был изменить всю дальнейшую судьбу друзей. Особенно одного из них - по прозвищу Ушастый. Случилось то, что случилось, и выстрел был точен. Рыжий, как всегда, восхитился умением друга пользоваться снайперским оружием...
… Ворчун открыл глаза и долго не мог прийти в себя, не понимая до конца, что это был сон. Он повернул голову в сторону выхода из вагончика и нашел взглядом Ушастого - тот, в добром здравии и в хорошем настроении, сидел у догорающего костра в предрассветных сумерках. Рядом с ним сидели Рыжий, Болтун и Дарий. Все было в порядке, за исключением одного – Болтун пил водку прямо из горла. Картина довольно умиротворенная, но было в ней что-то такое, что вселяло тревогу и опасения где-то на уровне подсознания. Прошло несколько минут, прежде чем Ворчун заставил себя вылезти из спальника и подойти к костру. К тому времени солнце показало, из-за соседних строений, край своего огненно-рыжего диска, и слепые собаки встретили его дружным воем. Ворчун передернул плечами, вспоминая их тупые морды, увиденные им на Свалке. Дарий, который волею судьбы сменил уже не одно прозвище, повернул голову на вой и, потянув носом, произнес дружелюбно:
- И вам доброе утро.
- Сколько? – Рыжий задал вопрос не отрывая взгляда от огня.
- … пять-шесть...
- И то ладно. – Вставил Ушастый.
- Стрелять будем? – неуверенным голосом спросил Болтун не донеся бутылки до рта.
- Если пойдем все вместе, то не придется. – Ответил Осень. – Нас достаточно много, чтобы они не подходили.
- Когда выдвигаемся? – Снова спросил Рыжий.
Дарий увидел Ворчуна и, также доброжелательно, поприветствовал и его. На что тот проворчал:
- Доброе, доброе. Если оно действительно такое. В чем я, почему-то, сомневаюсь. – и покосился на Болтуна.
Тот снова приложился к бутылке и сделал пару глотков, не обращая ни на кого внимания. Очумелый усмехнулся, а Байкер отвернулся в сторону, пытаясь спрятать улыбку. Ворчуну от этого легче не стало. Наоборот – он тяжело вздохнул и стал топтаться на месте, как бы раздумывая – то ли уйти куда-нибудь отсюда, то ли залезть обратно в спальный мешок и проспать до конца света. Осень демонстративно зевнул и обратился к Очумелому:
- А давай никуда сегодня не пойдем?
- Как так? – тот встрепенулся как воробей.
- А так. Просто отдохнем сегодня. Здесь. Выставим охрану в лице тебя и твоего пулемета, и будем набираться сил. Один день. А? – Осень склонил голову на бок и смотрел на Очумелого, прищурив глаза.
Было видно, что Очумелый обдумывал предложение так и эдак. В конце-концов он посмотрел на Байкера и спросил:
- Ты тоже думаешь, что стоит отдохнуть?
- А что? – Вопросом на вопрос ответил тот и продолжил, - Наберемся сил перед дорожкой. А там и сам черт нам не брат…
Очумелый прикрыл глаза от солнечных лучей, заскользивших по его лицу, искаженному Зоной почти до неузнаваемости. Посидел, словно наслаждаясь ими, и, качая головой, произнес:
- Дождемся того, что мутанты со всей округи сбегутся на вчерашнее мясо…
- ...И прикроют нас от непрошенных гостей. – Закончил за него Болтун.
Очумелый открыл глаза и посмотрел на ученого. Пару раз он хотел ему что-то сказать, но только открывал и закрывал рот как рыба на берегу. Ворчун посмотрел на все это безобразие, развернулся и пошел к вагончику, бросив напоследок:
- Позовете к завтраку.
Теперь уже все, кроме Болтуна, смотрели, как второй ученый протопал в вагончик и залез обратно в свой спальник, что-то ворча под нос. Видимо такого они, в своей сталкерской жизни, еще не встречали. Надо же, чтобы какой-то ботан…
…Передатчик, для личной связи Очумелого с генералом Ворониным, вдруг заговорил: «Очумелый… Очумелый, прием… Очумелый, твою дивизию… Прием!». Все повернули головы к Очумелому. Тот только и успел сказать: «Какого хрена» - как генерал выдал несколько вопросов, отвечать на которые стоило тщательно подбирая слова. Одним из первых вопросов было: «Что случилось с квадом Седого?!», а последним: «Где ты сейчас находишься, железная твоя задница?» …