Мое кровяное давление поднялось.
— Мой дом, мои правила. Открой эту чертову дверь.
— Пошла ты!
Я зарычала, вставляя крошечную отвертку в отверстие в ручке и достаточно легко открывая ее.
Не в первый раз мне приходилось вламываться в ее комнату.
Открыв дверь, я увидела, что Джесс, смотрит на меня при свете свечи.
— Я просила тебя не зажигать здесь ничего, — сказала я, еще более расстроенная, чем раньше. Пару месяцев назад она чуть не подожгла это место. — Я не хочу умереть во сне, потому что тебе нравятся свечи.
— Иди. Ко всем. Чертям.
— Нет, это ты иди ко всем чертям, — огрызнулась я в ответ. Джесс замерла, потому что я не ругалась. Не то чтобы не могла, я просто приняла сознательное решение, когда впервые взяла над ней опеку, не подавать плохой пример своим языком. Вот и все. — Мне осточертело твое дерьмо, Джессика. Ты считаешь себя взрослой? Отлично. Начиная с этого месяца, ты платишь арендную плату. Ты следуешь правилам или твою задницу вышвырнут. Как тебе такое отношение, как ко взрослой?
Она уставилась на меня, затем быстро, словно змея, схватила с комода фоторамку и швырнула ее в меня. Я увернулась, а она начала кричать и выбежала из комнаты и захлопнула за собой дверь в комнату матери.
Что, черт возьми, только что произошло?
За моей спиной раздался еще один удар по дереву, а затем еще один. Должно быть, ребенок разгромил ее комнату. Я услышала еще один вопль, затем дверь распахнулась. Джесс стояла там, с сумкой в одной руке и телефоном в другой.
— Можешь идти к черту, — шипела она, проталкиваясь мимо меня и топая по коридору. — Ты мне не нужна.
Я последовала за ней, отстраненная часть моего мозга отметила, что ей действительно нужно расширить свой словарный запас.
— И как именно, по-твоему, это будет происходить? — спросила я, решительно скрестив руки.
Джесс проигнорировала меня, рывком открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Затем она направилась вниз по подъездной дорожке, судорожно набирая смс, пиная случайные камни со своего пути.
«Прямо как ее мать», — подумала я. Я должна пойти за ней, заставить ее остановиться.
Нет.
Я должна убедиться, что свеча погасла, а потом пойти спать. Зачем продолжать борьбу? Рано или поздно она вернется домой. Она хочет быть взрослой? Пусть сама разбирается. Она только что была у врача, она должна быть в безопасности…
Так что вместо того, чтобы гоняться за девчонкой, которую растила последние шесть лет, я налила себе бокал вина и выпила его, размышляя о том, как я потеряла контроль над своей жизнью.
Нейт. Риз. Джессика и Эмбер.
Сейчас я не хотела ни видеть, ни разговаривать ни с кем из них.
Я решительно налила второй бокал, затем третий. Затем, чувствуя тепло, головокружение и расслабленность впервые за целую вечность, я позвонила своей соседке по комнате в колледже, Дон, и мы проговорили два часа, смеясь, как будто нам все еще было по двадцать лет. К трем часам утра я все еще ничего не слышала от Джесс, но в кои-то веки мне было все равно. Я просто рухнула в кровать, наслаждаясь тишиной и покоем.
Это было потрясающе.
Знаете, я уже играла в одну игру для вечеринок, где люди пытаются решить, куда бы они пошли или что бы они сделали, если бы могли отправиться в прошлое. Некоторые люди говорят, что они бы вернулись назад и встретились с Иисусом, или убили Гитлера, или поговорили с Альбертом Эйнштейном… Но, если бы я могла вернуться назад и изменить что-то одно, то это было бы не ложиться спать прошлой ночью, не найдя сначала свою девочку.
Вместо этого я бы использовала свою машину времени, чтобы разбить эту проклятую бутылку вина и погнаться за Джессикой по дороге. Остановить ее. Найти способ убедить ее, что она заслуживает большего, чем следовать путем своей матери.
Но сделала ли я это?
Нет, я легла спать и не вставала почти до полудня в субботу. Затем я пошла в спортзал, а после тренировки сделала педикюр. Я чувствовала себя всесильной, потому что знала, что она вернется.
Только Джессика так и не вернулась.
Риз
Я провел свои выходные неудовлетворенным и рассерженным.
Рот Лондон, ее запах, эти потрясающие сиськи. Я хотел, чтобы эти губы обхватили мой член, я хотел, чтобы эти руки зарылись в мои волосы, и я хотел, чтобы мой член был в ее киске. Может быть и в заднице. Черт возьми, да. А потом я бы трахнул ее сиськи, потому что мне бы не хотелось, чтобы они чувствовали себя обделенными, не так ли?