— О, ради всего святого, — сказал Риз. Он потянулся в карман и достал свой сотовый. — Я позвоню кому-нибудь еще.
— Нет, все в порядке, — внезапно сказала Мел. — Я попробую поехать на байке.
Она нерешительно улыбнулась Пэйнтеру, и мой радар «мамочки» ожил. Это был тот самый парень, который трахал Джессику. Он был высоким, с множеством татуировок и мускулов, симпатичным, каким могут быть только плохие мальчики… Моя Мелли была хорошей девочкой, но не такой, чтобы связываться с кем-то вроде этого Пэйнтера.
Черт. Она покраснела?
Я повернулась к Пэйнтеру, размахивая своим родительским авторитетом, как мечом.
— Будь с ней поосторожнее, — огрызнулась я. — Я не хочу, чтобы с этой девочкой случилось что-то плохое. Я вижу тебя насквозь, малыш.
Риз, Мелани и Пэйнтер замерли, на их лицах было написано шокированное удивление. Затем Пэйнтер начал смеяться.
— Чертовски бесценно, през, — сказал он, ухмыляясь мне. Затем он взглянул на Мел. — Ты идешь или нет?
Она быстро кивнула, запрыгивая на его мотоцикл, пока я смотрела на них обоих. Пэйнтер завел свой Харлей и с ревом выехал со стоянки, оставив меня наедине с Ризом.
— Парень пережил тюрьму, ты знала об этом? — медленно спросил он, качая головой. — И он в несколько раз больше тебя. Неужели ты думаешь, что разговаривать с ним в таком тоне хорошая идея, малышка?
Я положила руки на бедра и посмотрела на него снизу-вверх.
— Тогда какого черта ты позволил ему уехать с ней?
— Потому что он будет делать то, что я скажу, — сказал он мне. — И я сказал ему отвезти ее ко мне и держать ее в безопасности. Он скорее умрет, чем позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Он мой брат, и я ему доверяю.
— Мне все равно, даже если он ортодоксальный раввин, — сказала я, мой голос был холоден. — Он будет держать свои грязные руки подальше от Мелани, или он ответит передо мной.
— Только потому, что он трахнул Джесс?..
— Я не хочу вести этот разговор, — сказала я жестко. — Я защищаю ее. В отличие от Джессики, Мелани упорно трудится, чтобы избежать неприятностей. Я слышала, что ты тоже защищаешь своих девочек, так что могу поспорить, ты прекрасно понимаешь, что я сейчас чувствую.
Он засмеялся.
— Да, детка, я понимаю. Просто помни — он большой мальчик, и он не будет терпеть от тебя оскорблений. То, что ты со мной, не дает тебе права говорить ему гадости, так что радуйся, что ты его рассмешила, а не разозлила.
Я шагнула вперед и обвила руками его шею. Затем я одарила его сладкой улыбкой, пристально глядя в его голубые глаза.
— Я сделала это не потому, что я с тобой, — тихо сказала я, мой голос был смертоноснее мышьяка. — Я сделала это, потому что мама этого ребенка сбежала вчера, и я ее резервная мать. Это работа, к которой я отношусь серьезно. Не шути с мамой-медведицей, Риз. Это ни для кого не закончится хорошо, даже для больших, плохих байкеров.
Он разразился смехом, потом покачал головой.
— Думаю, нет. — Он наклонился и быстро поцеловал меня в нос. — Я буду осторожен, чтобы не разозлить тебя в будущем.
— Ты будешь. Я маленькая, Риз, но настойчивая. Как бешеный хорек. Не заставляй меня кусать тебя, потому что у меня очень острые зубы.
— Не знал, что ты этим увлекаешься, — прошептал он. — Ты продолжаешь удивлять меня, Лондон.
Я начала хихикать, больше похожая на Мелани, чем на себя. Но Риз заставлял меня чувствовать себя именно так.
Молодой, энергичной и живой. Я забыла, как это здорово — любить.
Стоп.
Я была охвачена вожделением. Возможно, влюбленностью. Любовь была чем-то совершенно иным. Мне нужно срочно вытащить голову из задницы, пока мне не стало больно.
— Все в порядке?
Я кивнула.
— Да, все хорошо. Поехали. У меня сегодня много дел… О, черт. У меня нет машины.
— Мы заедем в мастерскую и возьмем машину напрокат.
— Я не могу…
— Если ты скажешь, что не можешь принять помощь, я тебя задушу.
Я уставилась на него, потрясенная. Риз пожал плечами, протягивая руки.
— Это мужская работа, — сказал он мне. — Нам нравится заботиться о наших женщинах. Если ты не позволишь мне помочь тебе, другие мальчики будут смеяться надо мной, и тогда мне придется плакать. Ты пытаешься заставить меня расплакаться, Лондон?
Он смотрел на меня, как невинный щенок, и я не смогла удержаться. Я начала смеяться, и мы оба поняли, что он победил.
— Ты отстой, — сказала я ему.
— Тебе это нравится.
Он был прав — мне нравилось.
Лондон