Ослепленная слезами, Фрэнни споткнулась. Правой ступней она зацепилась за левую лодыжку и, потеряв равновесие, упала, раскинув руки. Она ударилась головой о край кофейного столика и одной рукой опрокинула на ковер вазу с цветами. Ваза не разбилась, но из нее растеклась вода, превратив сизо-серый цвет в темно-серый.
— Посмотри, что ты наделала! — почти торжествующе воскликнула Карла. Тушь размазалась у нее под глазами черными кругами, и ручейки слез избороздили наложенный на лицо грим. Она выглядела измученной и полубезумной. — Посмотри, ты испортила ковер, ковер твоей бабушки…
Потрясенная, Фрэнни сидела на полу, потирая голову и все еще плача. Она хотела сказать матери, что это только вода, но у нее совсем не было сил да и полной уверенности. Всего лишь вода? Или моча? Что?
Все с той же пугающей резкостью и быстротой Карла схватила вазу и стала размахивать ею перед лицом Фрэнни.
— Каков будет ваш следующий шаг, мисс? Собираетесь остаться здесь? Надеетесь, что мы будем кормить и содержать вас, а вы будете демонстрировать себя всему городу? Я так думаю. Не выйдет! Нет! Я этого не позволю. Я этого не позволю!
— Я не хочу здесь оставаться, — пробормотала Фрэнни. — Неужели ты думаешь, что я останусь?
— Куда же ты денешься? Поедешь к нему? Я что-то сомневаюсь.
— Нет, наверное, к Бобби Ренгартен в Дорчестер или к Дебби Смит в Сомерсуэрт. — Фрэнни постепенно взяла себя в руки и встала. Она все еще плакала, но в ней самой начала закипать злость. — Хотя это уже не твое дело.
— Не мое дело? — эхом отозвалась Карла, продолжая держать вазу в руках. Ее побледневшее лицо приобрело пергаментный оттенок. — Не мое дело? То, что ты вытворяешь, находясь под моим кровом, не мое дело? Ах ты неблагодарная маленькая сучка!
Она дала Фрэнни пощечину, и сильную пощечину. Голова Фрэнни дернулась назад. Она перестала потирать голову и начала потирать щеку, остолбенело глядя на мать.
— Вот вся твоя благодарность за то, что мы отправили тебя учиться в приличный колледж, — сказала Карла, обнажая зубы в безжалостной, пугающей усмешке. — Теперь ты никогда не закончишь учебу. После того как выйдешь за него…
— Я не собираюсь выходить за него и не собираюсь бросать учебу.
У Карлы расширились глаза. Она уставилась на Фрэнни как на умалишенную.
— Что ты задумала? Аборт? Сделать аборт? Решила превратиться из шлюхи еще и в убийцу?
— Я собираюсь родить этого ребенка. Мне придется пропустить весенний семестр, но уже следующим летом я смогу окончить колледж.
— А на какие деньги ты рассчитываешь его окончить? На мои? Если это так, тебе надо крепко обо всем подумать. Разве такие современные девицы, как ты, нуждаются в родительской поддержке?
— Поддержка мне бы не помешала, — мягко сказала Фрэнни. — А вот деньги… как-нибудь выкручусь.
— В тебе нет ни капли стыда! Ты всегда думаешь только о себе! — закричала Карла. — Господи, а что будет со мной и твоим отцом! Тебя это совсем не заботит! Это разобьет сердце твоему отцу и…
— Оно не чувствует себя таким уж разбитым, — раздался со стороны двери спокойный голос Питера Голдсмита, и они обе повернули туда головы. Он действительно стоял в дверном проеме, но не дальше порога. Носки его ботинок замерли у самой кромки, отделяющей ковер гостиной от потрепанного коридорного покрытия. Вдруг Фрэнни осознала, что в прошлом много раз видела отца именно на этом месте. Когда же он последний раз заходил в саму гостиную? Она не могла припомнить.
— Что ты здесь делаешь? — набросилась на него Карла, сразу позабыв о серьезном разрушении, которому могло подвергнуться сердце ее мужа. — Я думала, ты поздно вернешься с работы.
— Миш подменил Гарри Мастерз, — объяснил Питер. — Карла, Фрэн мне уже сказала. Скоро мы станем бабушкой и дедушкой.
— Бабушкой и дедушкой! — завопила Карла и зашлась в каком-то нервном, безобразном смехе. — Предоставь мне разбираться с этим. Она сказала тебе первому, а ты молчал. Ладно. Мне следовало ожидать от тебя чего-нибудь подобного. А сейчас я закрою дверь, и мы вдвоем обсудим ситуацию.
Она улыбнулась Фрэнни сияющей, ядовитой улыбкой.
— Только мы… девушки.
Карла взялась за ручку двери и стала закрывать ее. Фрэнни, все еще потрясенная, наблюдала за ней, плохо понимая причину внезапной вспышки гнева и ехидства.
Питер медленно, словно нехотя, протянул руку и остановил закрывающуюся дверь на полпути.