— Максим, хочешь есть? — Крикнула девушка из кухни.
— Пирожные! — Крикнул в ответ мальчуган из глубины квартиры.
Ну конечно, пирожные. Екатерина по-хозяйски прошлась по полкам кухни и заглянула в холодильник. Слишком уж все аккуратно было на кухне Сергея. Еда разложена по контейнерам, отдельная полка для кофе и чая, отдельная для специй и целый шкаф для круп. Повсюду идеальный порядок, словно на этой кухне никогда не готовили.
В одинаковых контейнерах лежала еда на неделю. Первое, второе и даже салаты. Подогревай и ешь на здоровье, без неподъемных сумок и многочасовых стояний у плиты.
Девушка ловко забросила один из контейнеров и крикнула Максиму идти умываться перед ужином. Конечно же ее слова были проигнорированы. Максим нашел очередное развлечение и никакие внешние раздражители не могли его отвлечь.
Пришлось уговорами и силой принять водные процедуры и нормально сесть за стол.
— Без игрушек, мы договаривались. — Строго произнесла Екатерина, ставя на стол тарелку с содержимым из контейнера.
Разборки с игрушками за столом прервал звонок в дверь. Ну наконец-то! Екатерина открыла дверь, с улыбкой встречая хозяина квартиры:
— Извини, на тебя ужин не подогревала. — С порога ошарашила она и вернулась на кухню.
Мужчина какое-то время стоял в прихожей, осознавая, что хотел бы вот так приходить домой каждый вечер и чтобы его встречала счастливая змейка с шутками и хорошим настроением. Она вписывалась в эту квартиру и в его жизнь, как недостающий пазл большой картины. Именно она, со своими секретами, страхами и мечтами.
Лена уже казалась каким-то инородным телом, которое по ошибке попало в его жизнь. За красотой и шармом, которым завидовали девушки и любовались мужчины, скрывалась не самая приятная душа и отвратительный характер. Но именно ее природная красота почти десять лет удерживала Сергея рядом, не позволяя трезво мыслить.
Совсем поздно вечером, когда Максим рассказал отцу обо всех приключениях за день и крепко засопел в своей комнате, спящая на ходу Екатерина начала собираться в прихожей.
— Ты куда? — Удивился Сергей, преграждая ей путь.
— Домой, куда же еще? С ног валюсь.
— Ты дома. Снимай к черту свои сандали и марш отдыхать.
— Да прекрати! — Екатерина отмахнулась, продолжая собираться. — Завтра у меня единственный выходной. Хочу выспаться перед работой.
— Если работа занимает слишком много сил, то бросай ее.
Сергей произнес это настолько серьезным тоном, что Екатерина невольно оторвалась от обуви и подозрительно на него посмотрела:
— Меня устраивает моя работа. И бросать я ее точно не собираюсь.
— Тогда не строй из себя недотрогу и пошли спать. Я сам измотался и не хочу устраивать разборки. Но, если надо, силой тебя в кровать потащу.
Сергей испытывал все эмоции одновременно: страх, что девушка сейчас уйдет, сожаление, что позволил им разойтись и потерять несколько месяцев и жгучее желание больше никогда ее не отпускать.
Но его змейка была непреклонной:
— Прости, у меня совершенно нет сил продолжать наши сексуальные эксперименты. Давай на следующих выходных?
Екатерина сама до конца не понимала, почему спешит убежать. Но где-то глубоко зрела мысль, что если не уйдет сейчас, то не сможет уйти уже никогда. Так легко и просто она почувствовала себя хозяйкой чужого дома, что становилось не по себе. А ведь признание в любви еще не предложение руки и сердца и даже не совместное проживание. Она все такая же гостья в его доме и не надо об этом забывать. Вдруг он проснется завтра и сам прогонит? Решит, что Екатерина слишком много на себя берет. Что не готов к новым серьезным отношениям. И что тогда делать? Смириться с ролью временной девушки, пока он разбирается с бывшей женой? Или пока не найдет такую же шикарную женщину, которую будет выводить в свет, как дорогое украшение?
Сергей наклонился к девушке и почти подпер ее к стене. Он смотрел внимательно и строго, словно прямо сейчас разразится праведным гневом:
— Если собралась домой, то только за вещами. — Прошипел он. — Потом я заберу ключи от твоей квартиры и взамен отдам мои. Я хочу, чтобы ты жила здесь и не приму никаких отговорок.
— Мне кажется, у нас как-то быстро все развивается. — Натужно усмехнулась она, пытаясь заглушить бешенный стук сердца, готового выпрыгнуть из груди. — Ты мне тоже очень нравишься, но я не готова прямо сейчас переехать к тебе. Мне нужно время все осмыслить.
— Что именно осмыслить?