Однако угольно-черные волосы все еще были уложены по-прежнему. Великолепные чернила на безупречной коже остались там, где были. А изумительные глаза сосредоточены исключительно на мне.
Казалось, что он никогда не смотрел на меня, а словно сквозь. Даже сейчас я бы все равно его нарисовала. Он был слишком великолепен, чтобы этого не делать. Чересчур роскошен, чтобы быть долбаным психопатом, тем не менее — вот они мы.
— Хорошо выспалась? — спросил он, наконец-то, заходя в комнату. — Это была легкая поездка.
— Где я?
— Там, где тебе самое место. И твоя подруга также здесь.
Эмери. Следовало бы ожидать, что ее поймают. К сожалению, ей не хватало навыков самосохранения и выживания. Я бы не удивилась, если бы она, спрыгнув с крыши, просто постучала в парадную дверь и спросила, отпустят ли нас по-хорошему. Именно поэтому, если кому-то из нас выпал шанс сбежать, это должна была быть она. Оставить ее волкам — значило подписать смертный приговор.
— Что вы с ней сделали?
— Ничего. На данный момент она в безопасности.
Закрыв глаза, сделала глубокий вздох. Не было настроения играть в его игры.
— Что это значит?
— Именно то, что и сказал. С этого момента, все, что с ней произойдет, зависит от тебя.
Услышав щелчок, я распахнула глаза и повернула голову. Он запер нас в комнате. Привязанная к стулу и практически обнаженная, я оказалась в крайне затруднительном положении.
В очередной раз натянула путы, но в этом не было никакого смысла. Единственный способ освободиться — это если бы меня кто-нибудь вызволил. В поисках чего-то, что помогло бы, и избегая его пристального взгляда, я вновь огляделась вокруг.
— Чтобы привезти тебя сюда, потребовалось больше усилий, чем я изначально предполагал. Ты не любишь облегчать задачу.
Я резко повернула голову, разноцветные оттенки залились серебром.
— Я никогда не просила тебя делать ничего из этого. А пожилая пара? Необязательно было их убивать.
— Ах-ха, их убила пуля, я просто спустил курок.
— Да что с тобой не так?
— То же самое, что и с тобой. Убиваю всякий раз, когда необходимо, ради того, чтобы заполучить то, что хочу, а сейчас — это ты.
Я? Моему сердцу хватило наглости запнуться, будто он только что сделал какое-то глубочайшее признание в любви.
— Воды?
Он держал стакан передо мной. Должно быть, считал меня идиоткой.
— И рискнуть вновь оказаться под кайфом? Я в норме.
— Я бы извинился за это, только мне не жаль. Если бы ты послушалась меня, эти люди были бы все еще живы, а мне не пришлось бы прибегать к такой... экстремальной тактике.
Я покачала головой из стороны в сторону, не веря своим ушам.
Он был настолько откровенен, что все притворство исчезло. Это пугало, но и возбуждало меня.
— Почему ты это делаешь? Какого черта тебе от меня надо? — В голове звучал крик, в то время как голос был монотонным и невозмутимым.
— Ты отлично знаешь, что мне нужно, Нова. Неужели действительно есть необходимость расшифровывать и произносить по буквам?
Проклятая флешка. Я сжала пальцы в кулаки.
— Неужели все дело в этом? — Выплюнула. — Никогда не отдам ее тебе.
— Знаю, что не отдашь, поскольку у тебя ее нет. После того, как расскажешь, где она, мы сможем двигаться дальше.
— Или можешь отпустить меня и забыть, что это вообще когда-либо происходило.
— Отпустить тебя? — он покачался на пятках с забавной усмешкой на губах. — Знаешь ли ты, что с тобой произойдет, если я сниму защиту? Думаешь, что осознаешь, что происходит. Ты и понятия не имеешь, во что тебя втянул твой говнюк-отец, — он подошел к тумбочке и поставил стакан с водой. — Ты сумасбродная маленькая девочка, которую поймает кто-то в десятки раз хуже меня, или убьют, при попытке сориентироваться в мире, которого тебе не понять.
Я проглотила горький привкус от его слов, оставшийся у меня во рту. Все, что он говорил, было правдой, и теперь я знаю, почему меня оставляли в покое так долго, после смерти родителей. Тем не менее, не отказывалась от флешки.
— Я не отдам ее тебе, — упрямо повторила.
Списывая это на раненую гордость или слабую нить надежды, не могла сообщить ему местонахождение флешки. Не стала бы.
Он разрушил всю иллюзию личного пространства и встал передо мной, схватившись за обе стороны стула, а волк, нарисованный на тыльной стороне руки, взирал на меня.