Это казалось довольно странным, поскольку Мордашов никакой склонности к владению медиа до сих пор не проявлял. Было очень похоже, что он согласился стать «прокладкой» — промежуточным собственником. Так оно в итоге и случилось.
Но до этого события оставалось ещё несколько лет, а осенью 2005 года, когда на канал пришли немцы и ушли Лесневские, пришли ещё весьма примечательные ребятки как бы от «Северстали».
Одного из них я хорошо знала до этого. Милейший Лёша Германович был кремлёвским корреспондентом газеты «Ведомости» в её первом составе: умненький, опрятненький, приятненький мальчик. Он сделал стремительную карьеру в «Ведомостях» и быстро подался к Мордашову насчёт пиара. Он был страшно рад меня видеть. Через несколько лет он так же будет рад меня видеть, встретив случайно в аэропорту Перми.
Я была не одна, нас было трое: Ирина Ясина, Люся Улицкая и я. Мой муж к тому времени уже года три сидел, в тот момент отбывал наказание в колонии на севере Пермского края. Ирина Ясина уже была прикована к инвалидной коляске, лет десять болея рассеянным склерозом, и в тот год выпустила нашумевшую книгу «История болезни». А Людмила Улицкая выпустила книгу «Даниэль Штайн, переводчик», и все зачитывались (на мой взгляд, одна из сильнейших её книг), и вот-вот должен был выйти «Зелёный шатёр».
Мы увиделись на фестивале «Пилорама» в музее «Пермь-36» (по названию знаменитой колонии), я провожала Иру и Люсю к самолёту, а сама должна была ехать дальше на север, по зонам. Тогда в Перми был старый аэропорт, и о пандусах там ничего не слышали. Мы втроём остановились около лестницы в два пролёта, нам нужно было втащить туда Иру на коляске, и нам явно требовалась помощь. Но никто не спешил нам помочь.
И вдруг я увидела Лёшу Германовича с каким-то парнем. Я схватила Лёшу за футболку и быстро сказала:
— Здравствуй, Лёша, помоги нам.
Германович заулыбался и мгновенно откликнулся. Они с коллегой подхватили коляску, и через полминуты мы преодолели два пролёта. Едва ли наш путь занял больше тридцати секунд. За это время симпатичненький, умненький и опрятненький Лёша успел задать нам три вопроса:
— Оль, как дела в бизнесе у мужа? Привет передавай, надо с ним кофе выпить.
— Ирк, а ты чего в коляске, ты ногу сломала?
— Мне почему-то знакомо ваше лицо (Улицкой).
Ответы его не интересовали, и мы все три напрасно набрали в лёгкие воздуха — чтобы потом громко выдохнуть и переглянуться. Германович уже убежал дальше.
Собственно, примерно так же он промелькнул и на REN-TV, ни во что не вникая, широко улыбаясь, легко ступая по трупам, изящно и немного наигранно-комично стряхивая прилипшие к ботинкам кишки.
Второй был примерно ровесником юного Германовича, но совсем другого сорта — Александр Орджоникидзе, из тех несчастных мальчиков, которые сразу рождаются начальниками, минуя детство и вкус свободы. Давным-давно один бедный грузинский юноша по имени Серго прибился к банде Иосифа Джугашвили, удочерил дочь жены, от которой и произошли все последующие Орджоникидзе, родившиеся с золотой большевистской ложкой во рту и унаследовавшие умение хорошо выживать и бессменно руководить линией партии и правительства где-нибудь в Нью-Йорке. Забавно, что мужчины семьи Орджоникидзе упорно брали себе фамилию сталинского мудозвона Серго, не имея к нему прямого отношения. Могли, и брали. Карьерные такие ребята, оборотистые.
Тем не менее за глаза Александра Орджоникидзе иначе как Шурик никто не называл. Понятный циничный мгимошик, а потом нефтяник, а вот теперь его кинули на медиа. Робот из довольно распространённой серии «Я готов выполнить любой приказ любого правительства».
Шурика назначили гендиректором канала. Он пришёл с задачей зачистить канал, мы с ним встретились, всё поняли друг про друга ещё до встречи, и он начал меня зачищать.
Всё это обычные дела, необычным был конец этой истории. Шурик требовал присылать ему тексты моих программ заранее — я этого не делала, но есть редакторы, ок, он их получал, однако нерегулярно. Пара стычек у нас случилась на первой же неделе его руководства, а последняя закончилась тем, что вооружённые люди в масках не пустили меня в студию, хотя у меня был прямой эфир.
Причина имелась веская: в этот день признали невиновным сына тогдашнего министра обороны (и что важнее — потенциального преемника Путина) Сергея Иванова. Незадолго до этого он сбил на пешеходном переходе старушку, переходившую дорогу на зелёный свет, и она скончалась. Неприятности при этом начались у близких родственников старушки, а никак не у сына министра, не говоря уже о министре.