– И он не слишком доволен, что наши ликвидировали отряд АК?
– Так. И еще, он требует выдать убийцу обергруппенфюрера СС Виктора Лютце.
– Выдать им Ястреба?
– Да. Кох настаивает.
– Но мы давно сообщили, что убийца Лютце погиб в бою.
– Кох в это не верит, друже.
– Неужели он такой дурак? Выдача и казнь Ястреба, только обозлит наших вояк против самих немцев.
– Я пытался ему это объяснить. Но я тебе говорил, что Кох убежденный нацист!
– Хорошо. Я организую «спектакль» для Эриха Коха, друже.
– Спектакль?
– Да. Мы «согласимся» выдать Ястреба немцам. Но путь его люди сами придут и возьмут его. Ястреб окажет «сопротивление» и «погибнет» в бою с немцами. Таким образом, Кох будет удовлетворен.
– И как это сделать?
– План у меня имеется.
– И кто сыграет роль Ястреба? Ведь конец пьесы будет плачевный.
– У меня есть подходящая кандидатура…
Москва.
Управление НКГБ СССР.
4 октября, 1943 год.
14 апреля 1943 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) в связи с изменившейся внешней обстановкой снова создано отдельное Министерство государственной безопасности СССР, путем выделения из структуры НКВД. Возглавил его комиссар госбезопасности 1-го ранга Меркулов Всеволод Николаевич.
Старший майор Иван Артурович Нольман, в сентябре 1943 года, оставался в своей должности. Повышения он не получил, да и не стремился к нему. Его вполне устраивала та работа, которую он мог делать. Правда в 1943 году после удачной совместной операции по дезинформации противника у него забрали лучших людей в новую структуру, которая создавалась для борьбы с немецкими шпионами.
Капитана госбезопасности Кравцова и его группу перевели сразу. А Нольман возлагал именно на них большие надежды. Но спорить с начальством смысла не имело. Тем более что начальник военной контрразведки Абакумов ныне взлетел высоко. Теперь он был практически независим от Берии и имел прямой выход на Сталина.
Совсем недавно именно Абакумов отдал приказ арестовать комиссара госбезопасности Ильина. И санкция Берии ему не понадобилась. А Ильина Нольман знал давно и был с ним в приятельских отношениях. В 1938 году они оба были арестованы и смогли избежать расстрела. Правда Нольмана спас лично Берия, а Ильина вытащил Сталин. Но в нынешнем году Ильин вошел в конфликт с Абакумовым.
Нольман говорил ему:
– Ты зря идешь на обострение.
– Иван, я тебя не узнаю. Неужели ты стал бояться?
– Опасаться, – поправил его Нольман. – Зачем играть с огнем?
– Это Абакумов огонь? – усмехнулся Ильин. – Он уже нажаловался на меня Берии.
– Он требовал твоего ареста.
– Пусть требует. Мое дело поручили Меркулову, и тот ограничился выговором.
– Но Абакумов этого не забудет. А ныне он шагает широко.
В итоге старший майор оказался прав. Комиссар госбезопасности Ильин был арестован! И если Абакумов его дело «раскрутит» то в камере рядом окажется и сам Нольман. Но пока никаких признательных показаний против себя Ильин не дал.
Нольман в последние недели сентября 1943 года занимался разведшколами, число которых резко возросло. Обстановка требовала большого количества разведчиков ибо задачи перед ними ставились масштабные.
И вот вызов от комиссара госбезопасности 2-го ранга Максимова.
«Что-то случилось, – подумал Нольман. – Или по делу Ильина, или новое задание».
– Это срочно? – спросил он у секретаря Марии Фроловой.
– Так точно, Иван Артурович. Адъютант комиссара просил вас быть как можно скорее.
– Хорошо.
Нольман вышел из кабинета. Он посмотрел на молодую девушку, что печатала на машинке новый приказ.
– Я скоро вернусь, – сказал он. – В синей папке новые документы.
– Я уже перепечатала, Иван Артурович.
– Да? – рассеянно сказал он. – Хорошо, Мария. Вы молодец.
– Вам нездоровится, Иван Артурович?
– Нет. Все в порядке. Немного устал…
Нольман вошел в кабинет своего непосредственного начальника комиссара государственной безопасности 2-го ранга Максимова.
– Вызывали, Владимир Иванович?
– Проходи, Иван Артурович. Садись. У меня серьезный разговор!
– Начало настораживает.
– Ты про Ильина? Можешь не волноваться.
– Его освободили? Берия? – обрадовался Нольман.
– Никто никого не освободил, Иван. Ильин засел крепко. Но и держится он хорошо. Хотя люди Абакумова «стараются». Можешь мне поверить.
– Но что Лаврентий Павлович? Он-то разве не может помочь?
– Абакумов ныне в большой силе и Берия уже трижды пожалел, что сам рекомендовал его. Теперь Абакумов сам входит к Хозяину и сам ведет Игру. С руки у Берии он больше не ест.