— Продолжай.
— Ты дал архитектору деньги на проект. Фактически пожертвовал семейным капиталом ради осуществления этой затеи. Ты заказал Спанидису не одну, а семь башен. И подробно описал все, чем их следовало наполнить. Ты каким-то образом знал, что человечество погибнет. Стал Ноем для своего времени. Но не попал на борт, потому что скончался от болезни. Почему я разговариваю с тобой? Кто ты, призрак?
Максуд рассмеялся:
— О нет, мой дорогой друг. Это довольно сложно объяснить. Ты уже догадался, отчего я как ты выразился, «умер»?
— В архивах об этом нет никакой информации. Но раз ты первым достиг берега, то выходит, что… ты…
— Был первым пороговым. Я был молод и заболел до того, как Спанидис взялся за строительство. Лихорадка длилась три месяца. Я валялся в постели еле живой, родные готовились к самому печальному концу. Но когда однажды я проснулся и осознал себя по-новому, мир изменился. Мой мир. До болезни я вел разгульную жизнь и ни в чем себе не отказывал. Кто может осудить меня? Эти вопросы из области этики мало волнуют человека, когда ему двадцать лет.
Но после болезни во мне открылись удивительные способности. Я легко запоминал все, что прочитывал. Появилась гибкость, выносливость, необыкновенная мышечная сила. Математика распахнула целую вселенную. Я прошел ускоренный курс обучения по физике, химии, биологии. Смог предугадывать мировые тенденции, глобальные процессы. Я чувствовал дыхание будущего на кончиках пальцев. Видел его в зеркале, и даже говорил с ним. Знаешь, какой у будущего цвет?
В глазах Максуда запульсировал золотой огонь. Он снова рассмеялся и звонко хлопнул в ладоши.
Из тени на ступеньки храма выбрались фигурки. Дети, тысячи детей, одетые в хламиды. Их глаза горели расплавленным золотом. Сотни пар маленьких огоньков. Максуд произнес:
— Все, что произошло с человечеством, было неизбежно. Как ты понял, мне хватило даже поверхностных знаний по истории эволюции, чтобы понять, что если появится новый вид Хомо, эволюционную гонку современный человек не выдержит. Даже хуже. Начнется война. Старое всегда ненавидит новое. Старое боится перемен. Стариков пугает будущее. Потому что они не в силах его контролировать.
— Ты знал, что пороговых будут преследовать.
Максуд молчал, и это молчание было утвердительным.
— Ты придумал программу «Иерихон».
— Нет. Не я. Природа сама постаралась. Я лишь транслировал поток, был пером, записывающим эту поэму. Каждую ночь, день за днем, я слушал голос моего нового вида. Множество сценариев, от полного уничтожения, до полного поглощения и слияния. Отсюда и разные протоколы — «Армагеддон», «Санктум» и другие, включая даже контакт с внеземным разумом.
— Что ж, ты победил.
Максуд грустно покачал головой:
— В тебе странным образом сочетается старый тип мышления и формация нового человека. Победил кого? В этой битве нет победителей и проигравших, только старому виду была нужна война. Им, — он указал на сидевших детей, — нужно совсем другое. Но для начала, им необходим новый дом, выращенный по принципиально новой технологии, революционной даже для техники башен.
— Кажется, я понимаю. Речь идет о той штуке овальной формы?
— Колыбель, — подтвердил Максуд. — Ковчег, выращенный на потоках нейтрино, сгенерированных из стержней башен. Корабль, сотканный из материи не как машина, но как…
— …живое существо, — подхватил теперь уже второй.
— Правильно. Огромная биомашина, настроенная на электромагнитное излучение мозга обновленного человека — человека следующей ступени эволюции.
— Прямой контакт с машиной. Нейроинтерфейс?
— Совершенно верно. Ты все знаешь. Значит, ты готов открыть дверь.
— Я… — он помедлил, — не уверен.
Максуд ждал, вглядываясь в него. Солнце почти зашло за горизонт, окрашивая перья облаков и верхушки деревьев багрянцем.
— Ты боишься, — озвучил Максуд очевидное.
Не сразу, но тот, кого в реальной жизни называли Риком, вынужден был признать:
— Да.
Максуд понимающе кивнул.
— Порой мы боимся исполнить песню, оттого что не знаем слов или не имеем голоса. Страх губит нас, ведь именно он и есть порог. И это хорошо. Страх нужен, он существует, чтобы преодолевать его. Преодолевая его, ты становишься сильнее. В этом вся суть.
— Легко сказать.
— Но такова правда. Каждый человек — это законченое произведение природы, симфония генов. К сожалению, лишь единицы способны услышать и пробудить в себе эту музыку. У тебя такой шанс есть. Теперь я ухожу.
— Вот так? — удивился Рик. — И это все?