«Что происходит?»
«Ты знаешь».
Этот голос он узнал мгновенно. Рик впился в Аврору глазами.
«Сестренка! Я так скучал по тебе…»
«Я тоже, Рик, — Аврора улыбнулась. — Теперь все будет хорошо».
Он поверил, сразу.
«Но что это за место?»
Аврора внимательно смотрела на Рика, не торопясь давать ответ. Он понял и сам озвучил догадку:
«Это Ковчег».
«Правильно».
«Вот в чем суть программы „Иерихон“, — продолжал рассуждать Рик. — Сопряжение башен и создание этой штуки. Но для чего?».
«Опять же, тебе известен ответ на этот вопрос. Просто ты не хочешь его озвучивать».
Она была права. Рик сглотнул. Мысли-слова полились увереннее и легче.
«Это связано с пороговым поколением, — произнес он. — С эпидемией безумия, поразившей человечество».
«Это не безумие, — покачала головой Аврора. — Это порог».
«Через который прошли не все».
«Да. Только молодые».
«Потому что только молодым принадлежит будущее, — добавил он. — Потому что у них еще открыт разум, у них есть силы и энергия, чтобы исправить сделанные старшими ошибки».
Аврора терпеливо кивала, как учитель, что подбадривает старательного ученика.
«Вы знали, что все произойдет именно так», — догадался Рик.
«Знание — не совсем верное слово, — поправила Аврора. — Скорее мы чувствовали, как чувствует личинка насекомого приближение весны. Становится тепло, и внутри личинки начинается процесс, заложенный в нее природой. Личинка не может это контролировать. Это просто происходит — в один прекрасный момент она превращается в иное существо».
Девушка-инженер уже стояла в центре. Ее волосы медленно колыхались, словно были под водой. Аврора задумчиво посмотрела на нее, проследила за тем, как шар принимает и этого гостя, а потом произнесла:
«Мы готовы открыть дверь. Но дверь еще заперта».
Остались Тонкий и Мона. Рик отметил, что здесь был представитель от каждой уцелевшей башни. Чернокожая девушка смело шагнула вперед. Начало происходить то же самое, что и с Полем, и с пороговой из Башни Мира. Вдруг Рик почувствовал непреодолимое желание — такое острое, что еле сдеражался от первого, безумного порыва. Он облизнул губы и уставился на сестру. Аврора понимающе кивнула.
«Ключ создан, чтобы открывать замки. В этом его предназначение».
Верно.
Оно нарастало внутри, заполняло каждую клеточку тела. Желание. Впервые то, что дремало внутри Рика все эти годы, проснулось и заявило о себе. Нечто древнее, сильное, могущественное, как океан и горы, как ветер и солнце. Великое наследие, доставшееся ему от пращуров, зов крови его расы, то, что побуждало его прадедов жить и бороться за жизнь, отрывать у вечности каждую секунду и проживать ее. И вот оно заговорило, потребовало своего, оно призывало, властное, великое. Грянуло как симфония.
Тонкий давно исчез наверху. Остались только Аврора и Рик.
«Ты чувствуешь». Это был не вопрос. Сестра озвучила то, что видела.
«А ты?», — выдавил он, еле сдерживая себя. Аврора махнула в сторону детей:
«Мое место с ними».
«Я…»
«Не заставляй себя ждать».
Рика трясло; руки дрожали. Кровь сладко ныла в жилах, призывая и нашептывая. Такой силе невозможно было противостоять. Едва соображая, что делает, он шагнул в центр площадки и медленно поднял глаза.
Все его существо пронзило несказанное чувство радости.
Тонкие ворсинки раздвинулись, пропуская внутрь.
По телу разливалось приятное тепло.
Впервые Рика охватило абсолютное, полное, настоящее счастье.
28. «岸»
С каждым ударом грести становилось все тяжелее. Он почти выдохся. Руки ныли от усталости. Он отдал бы полжизни, чтобы лечь на землю и просто полежать. Когда он готов был сдаться на милость пучине, впереди замаячил берег. Он проморгался, опасаясь, не обман ли это зрения. Но берег не исчез и, кажется, даже приблизился.
Он перевел дух и снова заработал руками, помогая себе грести всем корпусом. Берег приближался. Вдруг позади раздался всплеск. Он оглянулся — ровная морская гладь. Сердце заработало с удвоенной силой. Тяжело дыша, он снова пустился в плавание. И снова раздался всплеск, на этот раз гораздо ближе. Он быстро обернулся и увидел край плавника, взрезавшего поверхность воды, как нож масло.
Он поплыл, растрачивая жалкие крохи последних сил, чтобы оторваться от чудовища. В памяти вспыхнуло название существа, но от знания не стало легче. Какая разница, знаешь ты свою смерть по имени или нет? Он со страхом ожидал, что вот-вот жуткая пасть отхватит ногу, но проходила секунда, другая, а он еще оставался жив. И каждая новая секунда превращалась в пытку ожиданием. Он решился обернуться; плавник был близко, но акула не торопилась и, похоже, решила поиграть.