Чжен повернулся к Ватанабе. Майор кивнул.
— После этого будет запечатан пакет с приказами для команды мостика, которые будут доступны мне после быстрого тренировочного полета.
Киз нахмурился и повернулся к адмиралу.
— Сэр, мы будем работать на ДВР?
Мавикизи поджал губы.
— Только сначала. Это профессиональный обмен опытом для того, чтобы помочь нам скрыть фрегат.
— Это будет короткая миссия, — пообещал Ватанабе. — Он посмотрел на Чжена, сложившего руки на груди. — Затем я оставлю вас в покое, и вы, и вице-адмирал сможете поиграть с вашей новой маленькой игрушкой.
Киз посмотрел на Мавикизи. Старый Бурундиец выглядел так, словно обнаружил птичье дерьмо на своей недавно отполированной служебной машине. Затем он посмотрел на Киза и улыбнулся.
— Мы с Чженом хотим, чтобы вы были на мостике. Мы планируем очень длительную разведывательную миссию по преследованию Ковенанта на большие расстояния, уничтожение целей, при возможности и просто зададим им жару. Вы нужны нам, потому что обладаете опытом в навигации на больших расстояниях и тактическими навыками, поскольку мы будем использовать «Ночь» не так, как обычно используются фрегаты. Нам требуется тот, кто действительно сможет работать с Чженом, при этом мыслить нестандартно.
— Насколько далеко мы уйдем?
— Очень далеко, — повторил Мавикизи. — Я знаю, у вас есть семья, но у нас не так много времени, чтобы вы могли принять решение.
Киз подался вперед.
— Я не буду вам врать, сэр, — пробормотал он. — Будет трудным просить меня оставить дочь. — Воспитание Миранды было самым ярким моментом пребывания в Академии.
Теперь, когда он столкнулся с возможной должностью на корабле, Киз задумался, сосредоточен ли он только на том, чего у него может и не быть, а не на том, что у него действительно есть.
— Я знаю, — сказал Мавикизи. — Я знаю.
— С другой стороны, защита наших миров от Ковенанта — это лучшая форма отцовства, о которой можно подумать, — подытожил Киз. — Для меня было бы честью служить на борту «Летней Ночи». Спасибо, что дали мне такую возможность. — Технически им не нужно было и спрашивать. Это было любезно, поскольку он был удостоен награды и выведен из строя.
Они сделали хороший выбор. Киз подумал, что у этого пса осталось гораздо больше, чем один укус.
— У меня есть одна просьба, если можно, — продолжил Киз. — Летчик «Пеликана», который доставил меня сюда. Мне бы хотелось, чтобы его перевели на «Летнюю Ночь».
Командир Чжен посмотрел на вице-адмирала Мавикизи, пожавшего плечами.
— Я не вижу, почему нет. Вы знаете пилота?
— Никогда прежде не встречал его. Но он чертовски хороший летчик, и если мы собираемся осуществлять нестандартные миссии, он может пригодиться. Его зовут Джеффрис.
— Считайте, уже сделано. — Мавикизи поднялся, как и Киз, и Чжен, затем, наконец, Ватанабе. Вице-адмирал пожал руку Кизу. — Рад, что вы на борту, лейтенант.
— Счастлив быть на борту, сэр.
Так и было, осознал Киз. Счастлив от того, что был снова в строю.
Джеффрис уже ожидал его, уперев ноги в панель управления «Пеликана». Когда он услышал, как Киз поднимается на десантный корабль, он уселся.
— Знаете, куда мы теперь, сэр?
Киз улыбнулся, подходя к креслу пилота и посмотрел на «Вепря», который оставил его, спускаясь вниз по полям.
— Да, мистер Джеффрис, я знаю. Поприветствуйте «Летнюю Ночь». Они дадут вам координаты.
— Да, сэр.
— Кстати, вы знаете что-нибудь о командире Дмитрии Чжене?
— Чжен? — Джеффрис задумался на секунду. — В последнее время он был у всех на слуху. Он из одной из Внешних Колоний. Некоторое время был капитаном на фрегате.
— Некоторое время? — Кизу не понравилось как это прозвучало.
— Он протаранил им эсминец Ковенанта.
— Иногда это единственный вариант, который есть…
— Это было после того, как ему приказали отступить. Единственная причина, по которой он не был осужден военным трибуналом, заключалась в том, что он отключил его достаточно надолго, чтобы другой корабль смог прикончить его выстрелами из электромагнитной пушки ускорителя масс. Они выловили его из обломков.
Киз размышлял над этим. Он собирался служить с этим человеком. Возможно, ему не следовало так быстро говорить «да».
— Вы знаете, почему он это сделал, сэр? — продолжил Джеффрис. — Ходят слухи, что он обезумел от горя. Ковенант сжег его родной мир, когда он находился в патрулировании семь лет назад. С тех пор он уже никогда не был прежним.