— Да? — она не была удивлена, скорее враждебно настроена.
— Миссис Мэйлхот, я Рон Арсено из Конной полиции, а это — Анна Наварро из министерства юстиции Соединенных Штатов, — неожиданно мягким голосом произнес Арсено. — Мы хотим задать вам несколько вопросов. Вы позволите нам войти?
— Зачем?
— Несколько вопросов, и ничего больше.
Маленькие карие глазки вдовы свирепо блеснули:
— Я совершенно не желаю разговаривать с полицейскими, откуда бы они ни явились. Мой муж мертв. Почему бы вам не оставить меня в покое?
Анна почувствовала в голосе старой женщины отголосок отчаяния. Девичья фамилия вдовы, согласно документам, была Леблан, Мари Леблан. Она не была обязана беседовать с ними, хотя, возможно, и не знала об этом. Теперь все сводилось к тому, удастся ли им преуспеть в тонком искусстве уговоров.
Анна терпеть не могла иметь дело с родственниками жертв убийства. Приставать к ним с вопросами о чем-то, имевшем место в прошлом, когда после смерти любимого человека прошло лишь несколько дней или даже часов, было для нее невыносимо.
— Миссис Мэйлхот, — заявил Арсено официальным тоном, — у нас есть основания считать, что вашего мужа кто-то убил.
Вдова уставилась на посетителей неподвижным взглядом.
— Это нелепо, — сказала она. Зазор между дверью и косяком стал уже.
— Возможно, вы и правы, — мягко отозвалась Анна, — но если ему и в самом деле никто не причинил вреда, то мы должны в этом удостовериться.
Вдова, похоже, заколебалась, но спустя мгновение произнесла, не скрывая ехидных интонаций:
— Он был стариком. У него было слабое сердце. Оставьте меня в покое.
Анне стало стыдно за то, что она вынуждена допрашивать эту старуху в такое ужасное для нее время. Но вдова имела право выставить их в любой момент, а она не могла и не должна этого допустить. Мягким голосом она проговорила:
— Ваш муж мог бы прожить гораздо дольше. Вы могли бы провести вместе еще не один год. У нас есть веские основания считать, что кто-то похитил у вас это время. А на это никто не имеет никакого права. И мы обязаны найти этого человека, кем бы он ни был.
Взгляд вдовы вроде бы смягчился.
— Без вашей помощи мы никогда не сможем узнать, кто разлучил вас с мужем.
Щель стала шире, дверь открылась.
В гостиной было темно. Вдова включила лампу, отбрасывающую сернисто-желтый свет. Она оказалась широкобедрой и гораздо меньше ростом, чем это показалось с первого взгляда. Одета она была в серую плиссированную юбку и крупной вязки свитер цвета слоновой кости, наподобие тех, что носят рыбаки.
В мрачной на вид, но чистой комнате пахло лимонной мастикой. Убирали здесь недавно — видимо, оттого, что миссис Мэйлхот ждала родственников на похороны мужа. Найти в этом помещении чьи-то волосы и шерстяные волокна от одежды было проблематично. “Места преступления” как такового не сохранилось.
Комната, как подметила Анна, была обставлена с большим вниманием к деталям. На подлокотниках обтянутых твидом софы и кресел лежали кружевные салфеточки. Все абажуры были из белого шелка с бахромой. На маленьких столиках красовались поставленные, похоже, совсем недавно фотографии в серебряных рамках. Одна из них свадебная, еще черно-белая: наивно-чистая, хрупкая с виду невеста и гордый, темноволосый, с резкими чертами лица жених.
На ореховой стойке для телевизора выстроились в ряд одинаковые фигурки слонов, выполненные из слоновой кости. Пошло, но трогательно.
— Взгляните, разве они не прекрасны! — сказала Анна, указывая Арсено на слонов.
— Ну, как же, конечно, — равнодушно ответил Арсено.
— Это работа Ленокса? — спросила Анна.
Вдова удивленно взглянула на нее, а затем гордо улыбнулась, чуть заметно изогнув губы:
— Вы их коллекционируете?
— Их собирала моя мать.
На самом деле у ее матери не было ни времени, ни денег на то, чтобы собирать что-нибудь, кроме грошовых счетов за оплату самых жизненно необходимых вещей.
Старуха указала на кресло:
— Присаживайтесь, пожалуйста.
Анна села на кушетку, Арсено разместился в кресле рядом. Анна вспомнила, что именно в этой комнате Мэйлхот был найден мертвым.
Миссис Мэйлхот устроилась на неудобном с виду стуле с плетеной спинкой, стоявшем у противоположной стены.
— Меня не было дома, когда муж умер, — грустно сказала она. — Я навещала свою сестру, я обычно хожу к ней каждый вторник по вечерам. Это так ужасно — знать, что он умер, когда меня не было рядом с ним.