— Простите, — он прошагал к столу и уселся, развернув стул спинкой вперед. — Привет, Регина. Доброе утро, госпожа Хельга.
Она одарила его милостивым кивком и вынула сигарету.
— Регина, детка, не возражаешь, если я открою окно?
— Ничуть, — ответила я.
Эринг проводил ее взглядом и встряхнул головой. Опустил подбородок на руки и уставился на меня голодным-преголодным взглядом, еще и слюну сглотнул для пущего эффекта.
— Держи, проглот! — я поставила перед ним тарелку с колбасой и хлебом. — Яичницу будешь?
— Ага! — прочавкал он, впиваясь зубами в кусок колбасы. И прижмурился от восторга.
— Спасибо, госпожа Хельга! Вы знаете, что нужно мужчине.
Она только плечом дернула, выпустила клуб дыма и уселась прямо на подоконник. На мгновение я пожалела Эринга: тетя в неглиже — зрелище умопомрачительное. Ах, эта ножка в разрезе халата, завитки растрепанных волос на открытой белой шее, алый халат в белой раме окна! Приятель не без труда отвел взгляд и вгрызся в бутерброд.
— Так что нового? — поинтересовалась я, ставя на плиту сковородку.
— А, — помрачнел он. Даже жевать перестал! — Эта Лута, ну, медсестра, дома не появилась. Ордер на обыск судья выпишет только утром, так что пока голяк. Зато для тебя есть подарочек!
Эринг оглянулся на меня, тяжко вздохнул, поднялся и отобрал сковородку.
— Сиди уж, я сам пожарю.
Закатал рукава и принялся ловко разбивать яйца. Одно, другое… десятое.
— Может, готовь сразу кабана на вертеле? — предложила я насмешливо.
— Молчи, женщина! — он воздел лопаточку, фыркнул и уменьшил огонь. — Я к тебе не с пустыми руками, а тебе яиц жалко?!
— Твоих? — подняла брови я.
Тетя на соленую шуточку тихо фыркнула и отвернулась, делая вид, что любуется видом из окна.
— Да ну тебя! — Эринг сморщил нос. — А подарочек у меня хороший. Корм зверя битвы, о как!
— Э-э-э, — протянула я, пытаясь перевести на нормальный язык эту поэтическую чушь. — Это труп, что ли?
— Именно! — он закивал и переставил скворчащую сковородку на стол. — Причем раз не «воронов», а «зверя битвы», то потерпевший наш погиб насильственной смертью.
Он уселся за стол и взялся за вилку. Прямо так, со сковородки, макая кусок хлеба в желток и растопленное масло. М-м-м, даже мне захотелось! Я взяла с полки тарелку и бесцеремонно стащила два яйца. Эринг проводил уплывающую еду несчастным взглядом и принялся орудовать вилкой вдвое быстрее. Вдруг еще отберут?! Хотя с тетей Хельгой, думается, он согласился бы поделиться. О чем это я?
— Так что за труп? — напомнила я. — Только уволь меня от лекций о классической поэзии! Кстати, Корп отправил меня в отгул до завтра, ты в курсе?
— В курсе, — с набитым ртом согласился он. — Но уже все нормально. Помощника мэра застукали с малолетней девицей, все газетчики ринулись туда. Так что можешь спокойненько вскрывать господина Эцура.
— Какого еще Эцура? — буркнула я, не без сожаления обнаружив, что яичница закончилась. Может, правда замуж за него выйти? Будет мне каждое утро так готовить. А как мама обрадуется!
Я потерла глаза и потянулась за кофейником.
— Того самого телефонного мастера, — Эринг одним глотком выдул давно остывший кофе. — Его под утро в подворотне нашли, с ножиком в сердце.
— М-да, — аппетит у меня мигом пропал. — Кто это так лихо?
Как-то не по себе. Слишком легко неведомый «кто-то» избавляется от свидетелей. Интересно, а медсестра жива или ее труп через пару недель выловят из моря? Впрочем, могут и не выловить.
— Узнаем! — пообещал Эринг, упрямо наклонив голову.
Я промолчала. Мне бы его уверенность! Бьемся-бьемся, а все без толку.
— Желаю удачи, — негромко пожелала тетя. — Регина, детка, тебя к которому часу ждать домой?
— Понятия не имею, — призналась я честно. — А что?
— Я хотела заглянуть на киностудию, — она заправила прядь за ухо, затушила сигарету и поднялась. — Если ты не возражаешь.
— Не возражаю, — пожала плечами я и тоже встала.
Эринг застыл, не донеся вилку до рта.
— Тогда до вечера, детка! — тетушка чмокнула меня в щеку и выплыла из кухни.
Приятель, ссутулившись, смотрел ей вслед.
— Эринг, — окликнула я негромко, — не стоит, честно.
Он обернулся и посмотрел на меня с вызовом.
— А что, нельзя?
— Да можно, конечно. Но ты нашел, в кого влюбиться!
Эринг тряхнул головой, как норовистый жеребчик.
— Забудь. Поехали лучше на работу.
Эринг картинно распахнул передо мной дверь морга.
— Прошу!
— Спасибо, — хмыкнула я, заходя в свои владения. — Ну ты затейник!