— Где ты такое видела? — насторожился дракон.
Я мотнула головой.
— Не видела. Только слышала. В дамском клубе поклонниц драконов.
— Так-так! — Эринг подобрался. — Что там о ней говорили? У медсестры таких книжек, — он похлопал ладонью по обложке, — десятка три.
— Что-то про гибель мира… — припомнила я не без труда. — Кажется, еще было про наводнение… и про смерть дракона! Точно. Смерть Белого дракона как начало конца мира.
— Как интере-е-есно! — протянул Эринг, блестя глазами. — Честно говоря, я почитать не успел. А надо, похоже.
Злость и ревность были забыты, его обуял охотничий азарт. Исмир с брезгливым видом взял тонкую книжицу, перелистнул белые страницы.
— Кстати, издание недешевое, — заметила тетушка. — Тиснение, белая бумага, иллюстрации.
— Ага! — согласился Эринг. — На такое по улицам не наклянчишь.
— Постой! — я подалась вперед. — Дай на минутку.
Исмир молча протянул книжку, и я быстро отыскала увиденную краем глаза иллюстрацию.
— Вот! — ткнула я пальцем в стилизованное изображение дерева и заключенного в треугольник глаза. — Такой же точно знак был на том медальоне.
Эринг восхищенно округлил рот. Я почти видела, как носятся молнии-мысли в его голове.
— Думаешь, — начал он медленно, — они все связаны? Ну, те актеры, убийства в кинокомпании, медсестра, Магнус с Эцуром?
— Еще Бирта, — подсказала я. — Да.
— Так это же…
Его перебил Исмир.
— Пламя Сурта! — процедил он, глядя на книгу, которую я держала открытой перед собой.
Эринг проследил за его взглядом и насторожился. Я поспешно повернула «Эдду» обложкой к себе. На обратной стороне красовался портрет — видимо, автора. Девушка с очень светлыми волосами и тонким лицом, странный этнический наряд придавал ей какую-то диковинную красоту.
— Кстати, соседи опознали в ней саму Луту, — прокомментировал Эринг. — Ты ее знаешь?
М-да? Как же меняет женщину одежда и макияж! Впрочем, я к медсестре особо не присматривалась.
Исмир качнул головой.
— Вряд ли. Она похожа на одну давнюю знакомую. Ту самую шпионку, Ингрид.
Минута ошеломленного молчания. И Эринг взорвался:
— Да что за… нелепица?! Какие-то секты, убийства, драконы, ритуалы. И нечисти тьма. А главное, дел — не продохнуть! Никогда такого не было. Кому оно все надо? Какому психу?!
Вопросы сыпались из него, как зерно из прохудившегося мешка. Вот бы ответы так легко появлялись.
— Юноша, это ведь очевидно. Еще когда Регина рассказывала об этих ваших, — тетя Хельга неопределенно повела холеной рукой, — делах, я подумала, что все это что-то напоминает. А теперь, на мой взгляд, все складывается.
— Да что? Что складывается?! — взвыл Эринг, дернув себя за волосы.
— Рагнарек, — ответил Исмир вместо нее. — Вы ведь это хотели сказать, госпожа Хельга?
И это «госпожа» прозвучало очень уважительно.
— Какой… Рагнарек? — проскрежетал Эринг. Кажется, он готов был взорваться.
— Новый, — порывшись в стопке писем и газет, тетя выложила перед ним газетенку. «Ингойский сплетник», вот как она называлась. Желтая пресса, как она есть. — Взгляните.
Нужная статья была заботливо обведена карандашом.
Одна я чувствую себя недалекой особой? Нет, Эринг тоже. Он жадно пробежал заметку глазами. Мотнул головой.
— Да ну! Бред же. Сами посудите, — в голосе его слышались почти жалобные нотки. — Не тянет весь этот… бардак на Конец света!
— Почему же? — возразил Исмир спокойно. — Вполне тянет. Сценарий кривой, косой, но складный. Просто эта секта, — он кивком указал на лежащую в центре стола «Высшую Эдду», — несколько все переиначила. Не зря мне сразу показалась странной идея «Свидетелей Рагнарека».
— М-да, — я потерла лоб. — Голова кругом. Так, погодите. Что там у нас по мифологии?
— Увы, «Старшая» и «Младшая» Эдды в этом вопросе весьма противоречивы. — Тут же ответил Исмир. Видно, что этот вопрос он прорабатывал давно. И ни словом не обмолвился! — Наверняка известно следующее. Первый пункт — смерть Бальдра, бога земледелия. Второй — Великанская зима, которая продлится несколько лет. Третий — моральный хаос, нарушение родовых норм, кровавые распри родичей. Четвертый — волк должен проглотить солнце, погрузив мир во тьму. Пятый — море выйдет из берегов, а землю затопит вода.
Тут мы дружно посмотрели за окно, где с нехарактерным для Ингойи постоянством лил дождь.
— Наводнение обещали, — проговорила я с трудом. — Кстати, «волк проглотит солнце» — это ведь грядущее затмение, так?