От души плеснула силой — так, что от моих пальцев через иглу словно прошиб разряд тока. Труп закачался, поднес руку в располосованному горлу, посмотрел на окровавленные пальцы. Округлил глаза. Ни дать, ни взять, — потрясенная школьница. И завалился набок.
Одновременно вспыхнула лампа. Я прикрыла глаза рукой от яркого света. А у доктора Храни вдруг прорезался голос. Коллега орал так, что уже через минуту примчались взмыленные охранники. А следом, отодвинув «шкафов» в форме, в морг заглянул лично господин Корп.
— Что? — коротко спросил он, нахмурив брови. Ему никто не ответил, и начальник повторил с нажимом: — Что здесь происходит?
— Ничего, — выговорила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Всего лишь буйный труп.
Полицейские схватились за револьверы (можно подумать, они им помогут) и попытались заслонить собой начальство. Покойник притворялся самым обычным мертвецом. Тихим. Ворон нетерпеливо отстранил ретивых охранников.
— Значит, убийство? — проронил он тяжело.
Общеизвестное заблуждение, что покой не находят те, кто хочет отомстить своим убийцам или те, кого специально подняли. Последнее уже ближе к действительности.
— Нет, — возразила я. — Он сам себя пырнул.
— Уверена? — господин Корп прищурил темные, похожие на угли, глаза. — А вы, доктор Храни, что думаете?
Коллега выглядел жалко, хоть и пытался расправить плечи.
— Д-думаю, — пролепетал он дрожащим голосом.
Я хмыкнула. Специалист!
— Взгляните, — позвала я и (признаю, не без внутреннего трепета) ткнула пальцем в труп. — Горло не пробили, а перерезали. Даже практически перепилили. Никаких кровоподтеков на шее, крови и частиц кожи под ногтями, сбитых костяшек и прочих следов сопротивления. Хотя все эти порезы, определенно, прижизненные. И вот тут…
— Верю! — перебил господин Корп. — Это вы коллеге покажите, доктор. — он оглянулся на охрану и коротко скомандовал: — Вон!
Грохоча сапогами, они толпой выскочили в коридор. Следом бочком-бочком выбрался позеленевший доктор Храни. Ворон дождался, пока закроется дверь, и продолжил похолодевшим тоном:
— Тогда объясни мне, Проводник мертвых, почему у тебя трупы не лежат спокойно? А? Плохо работаешь?
Я сжала губы. Можно подумать, я сама этого Магнуса подняла!
— Потому что он — самоубийца, — объяснила я сухо. — И убийца. Еще и под заклятием.
Ворон почесал бровь.
— Поясни.
— Да что тут объяснять? — вздохнула я. — Помните убийства скоге?
Он тут же кивнул. Да уж, забудешь такое. Эринг ведь наверняка все уши дяде прожужжал.
А я сказала, тщательно подбирая слова:
— Вот покойник их и убивал, вместе с приятелями. А скоге отомстили.
Надо думать, это представление тоже из-за них. Перестаралась скоге Дегг, влила слишком много силы — и слишком много ненависти. Вот и не улежал покойник на месте.
Ворон сверкнул глазами и уточнил быстро:
— Будут другие?
В живости ума ему не откажешь.
— Думаю, да, — согласилась я мрачно.
Через Магнуса скоге наверняка дотянулась до его подельников. Воображением она не отличалась, зато и лишнего не требовала. Порез за порез, ожог за ожог, смерть за смерть.
Я тяжко вздохнула. Такое чувство, будто по мне катком проехались. Ничего себе, день рождения!
— Закончишь, можешь идти домой, — разрешил господин Корп.
Выходит, последние слова я сказала вслух? Ну и ладно. У подарков судьбы ребра не пересчитывают! Поблагодарить я не успела. Откуда-то издали послышался нарастающий шум и… музыка? Я заморгала, рывком открыла дверь. Точно: скрипка. Но откуда?!
Ворон рванул на звуки сочного мата. Судя по гаму, там явно недоставало начальственной руки. Подумав, я поспешила следом. Пока мы бежали, шум стих, как по волшебству. Осталась только музыка. И тихие всхлипы.
Полицейские столпились в холле, разинув рты. Эринг тут как тут, с зонтом и шляпой в руках. На меня — в прорезиненном халате, заляпанном кровью, со скальпелем в руке — никто даже не посмотрел. Да что там, они даже начальника не заметили. Все уставились на безумного скрипача у входа.
Он хохотал. По щекам его лились слезы и ручейки крови из многочисленных порезов. Музыкант играл. И резал сам себя заостренной кромкой смычка. Перекошенное болью и страхом лицо — жутковатая маска. И мелодия — волшебная, завораживающая… Мертвая.
Я заставила себя отвернуться и с силой растерла виски. Полагаю, это та самая скрипка. И надо что-то делать, пока скрипач не покончил с собой прямо на глазах у толпы полицейских… или не свел их с ума. Вон как уши развесили, даже господин Корп поддался. Некому призвать к порядку неокрепшие умы. Ох, ну что за день?!