Когда заметно менее дерганый Стив вернулся назад, Ал уже заканчивал выравнивать корабль после взлета.
— Ну что, полегчало? — не отвлекаясь от приборов, спросил он.
— Ага, — краем глаза он видел, как Стив кивнул.
— Ну и ладненько.
Горизонт полностью выровнялся, он наконец-то отпустил штурвал и тот вернулся в первоначальное положение.
— Так, и объявление, — пробормотал он себе под нос, — Ненавижу это, но никуда не денешься.
Щелкнув тумблером, включающим громкую связь, он сказал в закрепленный на голове микрофон:
— Уважаемые пассажиры, с вами говорит командир экипажа Альберт Киркегор. Сообщаю вам, что мы успешно набрали высоту и вышли на эшелон. Электронику можно включать, связь и интернет будут доступны до входа в варп, который планируется ориентировочно завтра вечером.
Он вернул тумблер в изначальное положение и страдальчески закатил глаза:
— Зачем вообще нужны эти объявления? Во всей галактике, наверное, не отыщется человека старше четырех, для которого я скажу что-то новое.
На самом деле он лукавил и прекрасно об этом знал — полным-полно народу никогда не выбиралось с родных планет, он просто ввернул это ради красного словца. Все эти жестко регламентированные речи он ненавидел и каждый раз бухтел их в микрофон про себя матерясь. Жаль, что эту обязанность нельзя было спихнуть на Стива, иначе рапорт могли написать уже на него.
Кстати, о Стиве.
— Слушай, — повернулся Ал к нему, — Последи за приборкой пожалуйста. Я схожу за кофе. Тебе, кстати, взять?
— Нет, не надо, — Стив покачал головой, — Фло сказала никакого кофеина в ближайшие несколько часов. Перевозбуждает нервную систему.
Пожав плечами, Ал покинул кабину и направился в кафе.
Пассажиры постепенно выбирались из своих кают, осматриваясь вокруг. Единой планировки у космических кораблей не было — каждый производитель строил кто во что горазд. Они еще пару дней так будут шататься, не зная где что, пока привыкнут.
Кафе еще не начало свою работу, но кофе-машина была доступна любому в любой момент. Приложив свою карту сотрудника вместо банковской, он в один клик выбрал нужный ему вариант. Машина включилась, завибрировала — и спустя несколько секунд пикнула, обозначая, что все готово.
А теперь перекур. Ничего со Стивом не случится, если он на пару минут дольше посмотрит за приборкой, а у него от недостатка никотина уже начинала болеть голова.
Курилка была расположена между палуб, на лестнице. Одна на весь корабль — и явно слишком маленькая, чтобы вместить всех желающих, он убедился в этом стоило автоматической двери отъехать, а ему — увидеть тесное помещение, битком забитое людьми. В уши тут же ударил гул мощной вытяжки. Он пошарил вокруг глазами, выискивая свободное местечко. Таковое обнаружилось возле нескольких бортпроводниц, что вели беседу с незнакомым мужчиной — судя по отсутствию формы, пассажиром.
Члены экипажа забивали на форму, как правило, немного позже — к утру второго дня после вылета. Стирать ее на корабле дураков не было.
— Ой, а мне вот тоже перед отлетом такая фигня снилась, — говорила одна из стюардесс, Дженни, мужчине, которого он идентифицировал как пассажира — Будто бы я, совсем еще маленькая, стою посреди двора, у дома родителей, а с неба падают метеориты. Я пытаюсь убежать, спрятаться в подъезде, но где-то на баскетбольной площадке один из них попадает в меня, и я просыпаюсь.
— Моя бабушка говорила, что, если ты умираешь во сне — значит в реальности будешь жить долго, — отозвался пассажир, пожав плечами, — Сомневаюсь, что она сама верила в эту глупость, но в детстве мне это здорово помогало заснуть после кошмаров.
— О, Ал! — Дженни заметила его и приветственно помахала ему рукой, — Знакомься, это Малкольм, — представленный пассажир, довольно молодой мужчина в очках, кивнул, — Малкольм, это Альберт, наш командир экипажа.
Ал кивнул, устроился рядом с ними, вытряхнул сигарету из пачки и закурил.
Малкольм сперва дружелюбно улыбнулся, а затем, как только смысл ее слов полностью дошел до него, опешил:
— А кто же тогда за штурвалом, если он здесь?
— Автоматика, — вздернув бровь в притворном удивлении, ответил Ал и отпил кофе из бумажного стаканчика, — И Стив. Но больше все-таки автоматика, — в ответ на вопросительный взгляд он пояснил, — Стив — это мой второй пилот.
Малкольм несколько раз рвано кивнул, подозрительно глядя то на него, то на стюардесс. Те же, в свою очередь, смотрели на Ала с осуждением, но он предпочитал этого не замечать.
Чтобы как-то разрядить обстановку, он усмехнулся и сказал: