- Бред какой-то, - помотала головой Яна.
- За что купил, - отозвался Джузеппе и поднял голову, пытаясь рассмотреть происходящее.
Этот цирк без коней Яне наскучил довольно-таки быстро – аргументы «за» свой план и «против» плана оппонента у спорщиков скоро подошли к концу, и они самозабвенно пошли на второй круг. Мнение толпы колебалось – она явственно слышала, как одни и те же люди сначала кричали «мы не рабы!» и «летим назад!», а спустя несколько минут и пару аргументов Киркегора – «лучше рабство, чем смерть!» и «внизу у нас есть хоть какой-то шанс!». И так по кругу.
- Тебе еще не надоело? – спросила она у Джузеппе после того, как Киркегор в третий раз спросил закрывшихся в кабине, готовы ли они взять на себя ответственность за смерть двух сотен человек, если что-то пойдет не так.
- Надоело, - легко согласился Джузеппе, - Но, знаешь, мне как-то не хочется внезапно и без предупреждения обнаружить себя летящим назад.
Яна только молча кивнула в ответ и снова принялась напряженно вслушиваться. Лететь назад в надежде на то, что они снова пройдут через «портал», через который провалились в прошлое – звучало как самый бредовый план, который только мог существовать. Портал мог уже закрыться, портала могло вовсе не быть, им могло не хватить ни топлива, ни воздуха, чтобы добраться до Аркадии. И так далее, и так далее. Набрасывать этот список она могла до бесконечности, но одно она знала точно.
Она еще слишком хотела жить для того, чтобы подписываться на такие путешествия в один конец.
Неожиданно, корабль качнулся и раздалось мерное гудение включившихся двигателей. По спине пробежал холодок.
Неужели…
- Ладно! – во всю мощь легких рявкнул Киркегор, - Ладно! Я понял. Голос разума вы слышать отказываетесь. Хорошо. Пусть будет так. Но мы можем попробовать прийти к компромиссу.
Двигатели продолжали гудеть.
Из-за двери раздался возмущенный бубнеж и Киркегор перешел на повышенные тона:
- Пока я капитан этого корабля и решать буду я! – звучал он так, словно, если бы дверь была открыта, он бы убил всех этих недоделанных бунтовщиков голыми руками, - Мое предложение, первое и последнее – я даю вам, идиоты, полный карт-бланш. Летите куда хотите и делайте что хотите. Я даже напишу на твое, Стив, имя бумагу, что «в связи с чрезвычайными обстоятельствами» полномочия капитана переходят к тебе.
Толпа дружно охнула, но Киркегор поднял руку и продолжил:
- Но. Но только при двух условиях. Первое – вы глушите двигатели, открываете дверь и покидаете кабину. Второе – мы собираем всех пассажиров, да, всех без исключения пассажиров, и проводим голосование. Кто за возвращение на Аркадию, а кто за то, чтобы остаться здесь. После этого я, с теми, кто решил остаться, провожу высадку вниз. Дальше, как я уже говорил – летите куда хотите и делайте там что хотите. Что скажете?
Над мостиком на какое-то время повисла тишина. Даже разговоры в толпе затихли – пропустить тот момент, когда решалась их судьба, не хотелось никому.
А затем двигатели отключились.
Яна облегченно выдохнула.
Выслушав приглушенный голос из-за двери, Киркегор ответил:
- Отлично, - а затем повернулся к ним и громко сказал, - Все отойдите на пять шагов назад!
Стоявшие спереди начали на нее давить, повинуясь приказу и она тоже отступила на пару шагов назад. Потом еще на пару. Потом еще. Когда толпа остановилась, она снова встала на цыпочки, пытаясь увидеть, что же там происходит, но на этот раз ее попытка не увенчалась успехом – двухметровый парень, стоявший спереди, не оставлял ей ни малейшего шанса.
- Готово, открывай, - услышала Яна голос Киркегора, за которым, спустя пару мгновений, последовал механический звук открытия двери и шаги.
- Ну что, расходимся? – сказал стоявший рядом Джузеппе и в ответ на ее изумленный взгляд пояснил, - Представление окончено, следующее представление капитан объявит отдельно.
- В смысле? – не поняла Яна.
- Пошли вещи собирать, или ты хочешь лететь в этой консервной банке обратно туда – не знаю куда?
Яна быстро помотала головой, и они с Джузеппе вернулись в каюту в последний, как ей казалось, раз.
Втроем с присоединившейся к ним Пенни, они не успели даже собрать все свои вещи до того, как под потолком ожил динамик и голосом Киркегора объявил всеобщий сбор в эвакоотсеке.
На удивление, голосование прошло спокойно. Киркегор и альтернативно мыслящая группа обозначили свои позиции более обстоятельно и без ругани, пассажиры так же мирно разделились на две группы. Конечно совсем без столкновений не обошлось – одна из сопровождающих школьной экскурсии решила, что решать за всех школьников должна она одна, с чем не согласилась группка старшеклассников. Но дальше словесной перепалки дело не дошло – вмешался Киркегор и было решено, что за несовершеннолетних решают ответственные, а совершеннолетние вольны решать и за себя, и за младших братьев и сестер.
- Итого семьдесят человек за высадку и сто тридцать шесть за возвращение, - пересчитав собравшихся, заключил Киркегор. Такое разделение его явно не удовлетворило, но он ничего не мог с этим поделать, - Хорошо. Времени у нас впритык, поэтому. Все, кто со мной, собирайте вещи, встречаемся здесь через четыре часа, вылетаем в 20.00 по корабельному времени. Меня все услышали?
Нестройный хор голосов, в числе которых были и Яна с Джузеппе, ответил утвердительно.
Она повернулась к Джузеппе и неуверенно спросила:
- Ну что, назад дороги нет?
Возмутитель спокойствия (Квинт Калавий III)
Кабак возле Марсова поля, как и подобает в этот час, был забит людьми под завязку. Толпа галдела на сотню разных голосов, разносчики сбивались с ног, пытаясь успеть обслужить всех желающих выпить, а владелец, - Квинт готов был поспорить на что угодно, - воодушевленно подсчитывал прибыль. Заведение располагалось недалеко от того места, где были расквартированы ожидающие распределения земель без-пяти-минут-отставные легионеры, - и чего-чего, а денег у них водилось в достатке. Для Квинта же оно представляло идеальное место для того, чтобы обсудить некоторые вопросы с бывшими сослуживцами.
Стоило ему войти в душное заполненное запахами помещение, на него накатил острый приступ ностальгии – и с прошествием времени, измеряемого уже в количестве выпитого вина, он все равно никак не хотел отступать. Сколько раз он так же кутил, разбрасываясь свежеполученными деньгами, в ожидании очередного триумфа…
Харон, прошло всего-то каких-то пять лет с тех пор, как он был на месте этих парней в последний раз, а казалось, что минула целая вечность.
Сейчас, однако, у него была совершенно другая задача, и приходилось себя контролировать, чтобы волна ностальгии не унесла его в увлекательное путешествие по морю вина, которое обычно заканчивалось в лупанарии.
Сгрудившиеся вокруг него бывшие сослуживцы выглядели не особо воодушевленно. Он ожидал иной реакции на свои слова, однако судьба в этот раз не была к нему благосклонна.
- Нет, на мою поддержку и моих ребят можешь не рассчитывать, - вынес, после продолжительной паузы, свой вердикт его предложению Марк Авит, который заделался центурионом тринадцатого за те три года, что они не виделись.
Добив последнюю амфору вина, он встал из-за стола и, тяжело вздохнув, добавил:
- Мы устали, Квинт. Мы жутко устали от всей этой бесконечной войны. Единственное, чего мы хотим – получить уже нашу землю и осесть. Ты же предлагаешь нам предать человека, который нам эту землю обещал, и ввязаться в какую-то авантюру с непонятными шансами на успех, на основании каких-то там слухов, что ходят по Городу.
- Я сам, собственными глазами его видел, Марк! – взвился задетый за живое Квинт, - Точно так же, как вижу сейчас тебя!