Протозанщики. Дилогия [СИ]

Солдаты почти всегда пребывают в Больничке, не имея возможности перемещаться между Мирами — рожденные мраком, во мраке и существуют. Харалугам в редких случаях разрешалось покидать пределы Мира Боли. Настолько редких, что никто из палачей не помнил, было ли это когда-нибудь…

Руководит Харалугами коварный, хитрый и расчетливый демон — Израде́ц. Этот постоянно шляется между Мирами, изменяя внешность, вселяясь в обычных людей. Израдец обожает блуждать по Олову и вербовать сторонников: искушать, совращать людей, чтобы в будущем они пополнили его страшный, безжалостный Мир. Поговаривали, что в Олове существует целая организация последователей демона, целая армия предателей и будущих «пациентов Больнички».

В его руках сконцентрирована огромная власть. Демон не был Наместником, но его приказы исполнялись мгновенно и безоговорочно. Именно Израдца стоило более всего опасаться Рустаму и Антипу, если подтвердятся слухи об объединении сил Савриила и Большого Ничто: от его лукавых глаз не спрятаться, от его коварств не укрыться. Если демон сотрудничает с узурпатором, путешествие усложнится до крайности: в руках Израдца катаклизмы Олова — землетрясения, ураганы, наводнения обрушатся на несчастный Мир.

— Потратил времени я слишком много на длинные рассказы про Ничто, — поднялся на ноги Истинный, —

Мне нужно торопиться — ждет же стража,
И парни в Олове страдают. Мне пора!

— Постой, — миролюбиво произнес Ждан, — Значит, ты сменишь им имена и поможешь добраться до…

— Остановись! Не говори докуда им предстоит добраться! Бог с тобой! — резко вскрикнул Истинный и добавил более спокойно, —

Не должен знать я место назначенья.
Меня ведь схватят, как я спрячу их…

— Тебя… схватят? — тихо переспросил богатырь.

— Да, к сожаленью, я рискую многим.
Но ради дела я готов на все!
Что жизнь моя, когда угроза Миру?
Когда Добро и Справедливость на весах?

— Вот это да… — присвистнул Михаил.

— Ты можешь умереть? — скосил взгляд Ждан, но Истинный лишь развел руками — никто из палачей еще не «умирал», и что происходит с ними в этом случае не известно.

— Крестить Рустама? Ну-да, ну-да… — себе под нос пробурчал Волна, — Добро, Справедливость… хоть бы объяснили, что это такое.

— Еще момент и я помчался дальше:
Другие Истинные могут к вам прийти,
Но раз мы все на вид для вас едины,
Есть способ отличить зло от добра.
С собой оставьте парня-машиниста —
Он сильно пострадал от палачей —
При Истинном он будет мирным, тихим,
При злобном палаче поднимет крик!

5

— Вот уж не знаю, благодарить тебя, что скинул меня с поезда или злиться за поломанную ногу, — бурчал Антип, пытаясь привязать ремнем палку к искалеченной ноге.

— Можно подумать, я не пострадал, — Рустам валялся на холодной земле, не предпринимая попыток самолечения, — У меня и нога, и рука, наверное, сломаны. Не говоря уже про ребра.

С тех пор как Рустам выпрыгнул из локомотива, прихватив с собой Анти-поэта, сил хватило доползти до леса и свалиться на мягкий мох. Спрятаться за облезлыми кустами и затаиться. Страшные тени исчезли вместе с электровозом, и палач больше не появлялся.

— Зачем бил-то меня? — ухмыльнулся Антип.

— Ну… времени не было объяснять, что решил прыгать, а ты мог начать спорить.

— Ха. Что ж, спасибо, жизнь спас. И знаешь что… спорить бы я обязательно начал!

…Осенний лес лениво шептал разноцветной листвой. Рустам молча валялся на земле, а Антип продолжал обматывать раненную ногу, бормоча невнятные ругательства. Вокруг никого, даже кусачие насекомые не ползали под телами — укрылись в зимних схронах от наступающих холодов.

Антип откинулся на спину, облегченно вздохнув. «Медицинские» работы завершились, и поврежденная конечность надежно примотана к сучковатой палке. Глаза закрылись, набежали мысли. Стоит ли в очередной раз корить себя за попытку помочь почившему другу? Наверное, для самоуспокоения можно немного побурчать, посетовать на «свою доброту», но никто же не заставлял — надо идти дальше.