Эрнестина покинула дом через три часа после ухода мистера Фербенкса. Ее отъезд прошел безо всякой помпы. Честно говоря, никто даже не вышел ее провожать, что сильно раздосадовало женщину. Она сердито фыркнула перед тем, как сесть в экипаж. Ну ничего, она еще вернется и Джеку придется извиниться за свое возмутительное поведение.
Прошло совсем немного времени после ее отъезда, всего четыре дня, по окончании которого Джек получил письмо, содержание которого ввергло его в сильнейшее раздражение. Он прочитал его пару раз, сперва не поверив собственным глазам. Потом скомкал его и швырнул в угол.
— Дьявол! — вскричал он, — этот чертов старикашка все-таки нажаловался!
Определение было не из тех, которые бы понравились Гвен, но в данный момент она отсутствовала и Джек ничем не рисковал.
Подумав и остыв, он поднялся со стула, поднял с пола письмо и расправив его, снова углубился в чтение. Итак, сэр Роуэн все-таки нанесет ему визит. Он приедет в пятницу и Джеку придется держать перед ним ответ. Отвратительно. У опекуна нюх, как у сторожевого пса. Он найдет даже булавочную головку, если она будет ему нужна. С ним нужно быть поосторожнее. И одними заверениями в собственной невиновности от него не отделаться. Одно лишь отсутствие Эрнестины не убедит его в том, что ее здесь не было вообще. А стало быть, нужно придумать достоверную историю.
Сколько Джек не думал на эту тему, ничего хорошего ему в голову не приходило. Одному ему ни за что не справиться. И он уже знал, кого следует попросить о помощи, но это знание не доставляло ему никакого удовольствия. Напротив, сама возможность ввергала его в глубочайшую депрессию.
Но делать все равно было нечего. Приходилось действовать. Тяжело вздохнув, Джек встал и направился на поиски своей дражайшей супруги.
Он нашел ее в саду, сидящей на качелях с книгой на коленях и коробкой конфет.
— Приятно проводим время? — осведомился Джек.
Гвен подняла голову и отозвалась:
— Допустим. Вам что-то не нравится?
— Я просто в восторге. Мне нужно поговорить с тобой.
Девушка положила в рот очередную конфету и воззрилась на него в ожидании.
— Я присяду? — поинтересовался Джек, не дождавшись ее приглашения.
Подумав, Гвен убрала коробку и кивнула. Муженек сел рядом и проговорил:
— Послезавтра приезжает сэр Роуэн. Знаешь, кто это?
— Ваш опекун, — последовал незамедлительный ответ.
— Правильно. Так вот, мне нужна твоя помощь.
Гвен едва не поперхнулась конфетой и уставилась на него во все глаза.
— Что? Моя что?
Не выразив свою мысль до конца, она закашлялась. Джек похлопал ее по спине.
— Аккуратней, детка. Так и подавиться недолго.
— Спасибо, котеночек, — мгновенно среагировала она.
Он рассмеялся.
— Ладно, уговорила. Ты не детка.
Гвен покосилась на коробку, но потом решила, что пока рисковать не стоит. Неизвестно, что еще придет Джеку в голову.
— Хорошо, вы сказали, вам нужна моя помощь. В чем?
— Мы должны изобразить влюбленную пару.
Она возблагодарила Бога, что теперь ее рот не был ничем занят. Это было еще более неожиданно, чем первая фраза мужа. Увидев ее вытаращенные глаза и полное изумление на лице, Джек хмыкнул.
— Нужно выразиться яснее. Итак, ты прекрасно знаешь, в каком дурацком положении я нахожусь. Сэр Роуэн бдительно следит за мной и строго контролирует мои расходы. Твой отец сообщил ему кое-какую информацию, которая может все испортить. Так вот, сэра Роуэна следует разубедить в этом. Но дело в том, что одного этого мало. Ты должна будешь подтвердить мои слова, и тогда лучше будет, если он подумает, будто мы — идеальная пара.
— Странно, — наконец, проговорила Гвен, — почему я должна в чем-то убеждать вашего опекуна? Это ведь ваш опекун, вот вы его и убеждайте. Может быть, он вам и поверит.
— Ты кое-что выпустила из виду, дет…, - он осекся и тут же поправился, — Гвен.
Она приподняла брови, признавая, что он удачно вывернулся. Стало быть, кое-что все-таки оседает в его памяти. Никому не хочется, чтоб его называли котеночком, поросеночком и тому подобными жуткими прозвищами.
— Что именно я выпустила из виду?
— Ты забыла о деньгах, которыми меня ссужает мой опекун. И о процентах. Знаешь такое слово?
— Ясно, — кратко отозвалась девушка, мрачно посмотрев на него.
— Вот-вот. И я рад, что ты такая понятливая. Та что, приезд сэра Роуэна и его убеждение тебя очень даже касаются.
Не выдержав, Гвен скорчила гримасу. Как это ни отвратительно, а Джек был прав. Именно деньги и являются ключевым моментом во всей этой истории. Всем они очень нужны и необходимы. И если их вдруг не станет, это отразится и на самом Джеке, и на Гвен и даже на Эрнестине.
— Мне это тоже не нравится, — согласно кивнул Джек, — но ничего с этим не поделаешь. Приходится поднапрячься, чтобы исправить ошибку твоего отца.
— Оставьте в покое моего отца, — пробурчала девушка недовольно.
— Да сколько угодно. Но только его непосредственное участие и вызвало всю эту суматоху. Учти, не я это придумал.
— Надолго приезжает ваш опекун? — задала Гвен практический вопрос.
— А это уж как ему в голову взбредет. Предупреждаю сразу, он очень непрост. С ним нужно быть осторожнее. И если ты думаешь, что если будешь просто сидеть с чинным видом, сложив ручки на коленях, то сумеешь его убедить, то очень ошибаешься.
— А что я должна делать? Стоять на голове? — съязвила девушка.
— Не знал, что ты умеешь, — хохотнул Джек, — должно быть, незабываемое зрелище. Жаль только, что сэр Роуэн его не оценит.
— Печально, но что именно я тогда должна делать?
— Ну, во-первых, нужно накрепко усвоить, что мы с тобой муж и жена.
— Это крайне тяжело. Почти невыполнимое условие.
— Пять минут послушай, а потом выскажешься. Во-вторых, причину нашей свадьбы озвучивать не надо. В-третьих, язвить и ехидничать тоже. В-четвертых, вспомни все же как меня зовут и не путайся. И никаких котеночков.
Гвен фыркнула.
— В-пятых, придется на время представить, что мы любим друг друга. Это самое сложное, но думаю, ты справишься. Если, конечно, постараешься. И если называешь меня по имени, то добавляй к этому нечто вроде: дорогой, милый или любимый. Можешь придумать какое-нибудь слово специально для меня.
Гвен засмеялась, пораженная тоном, которым было это сказано, но главное, конечно, содержанием.
— Конечно, — отозвалась она, — непременно придумаю что-нибудь в этом духе.
— Да, совсем забыл. Почаще улыбайся, иначе у сэра Роуэна могут возникнуть подозрения.
— С ума сойти можно. А для себя вы какие-нибудь условия придумали?
— Не волнуйся, мне предстоит самое сложное.
— Рада, что вы не додумались свалить все на меня. Хоть что-то себе оставили. Не понимаю только, как у вас получится убедить вашего опекуна в том, что мисс Харгрейв — это лишь плод его воображения.
— Кстати, это еще одно, о чем я хотел бы поговорить с тобой.
— Да? Отлично. Новые инструкции?
— Правильно мыслишь, Гвенни. Сэр Роуэн очень не любит Эрнестину. Хотя точнее будет: он не любит любого по фамилии Харгрейв. Все родственники давным-давно решили не пускать никого из них на порог и не общаться. Тот, кто нарушает это правило, подвергается осуждению, упрекам и наконец, остракизму. В моем случае, это лишение содержания на неопределенное время. Поэтому, нужно убедить опекуна, что ее визит был единственным и он пришелся как раз в то неудачное время, когда твой отец решил тебя навестить. А он все неправильно понял. Говорить буду я. Тебе лишь остается подтвердить, что мисс Харгрейв ты в тот раз видела впервые в жизни.
— А что скажут слуги?
— Я тоже думал об этом. Не волнуйся, все решено.
— Ясно, — отозвалась Гвен, — неясно только одно: почему слова влюбленной супруги имеют больше веса. У вас с ней что, какие-то шашни?
— Что за глупость пришла тебе в голову? — возмутился Джек, — конечно, нет!