— Нет, это как раз решать мне.
— Послушай, Гвен, — он нахмурился и тут вспомнил, где, собственно находится, — почему комната открыта?
Горничная рыдала навзрыд и не была способна на вразумительный ответ. Баррет потупился.
— Мисс Харгрейв сбежала, сэр.
— Как это, сбежала? — не понял Джек, — она не могла сбежать, дверь была заперта.
Гвен выразительно хмыкнула.
— В чем дело? — он посмотрел на нее, — что тебя так веселит?
— Ничего, — она пожала плечами, — дверь, оказывается, была заперта и поэтому она, разумеется, никак не могла сбежать. Помнится, бюро тоже было заперто. Интересно, куда же она делась? Испари-илась, — протянула Гвен последнее слово с истинным злорадством, — кстати, вы второго проверьте, может, она его с собой прихватила.
Баррет хлопнул себя по лбу и вылетев в коридор, помчался вниз.
— Прозевали, — резюмировала девушка, поворачиваясь к выходу.
— По-твоему, это забавно? — сурово осведомился у нее муженек.
— Очень.
— Ты как-то странно себя ведешь. Наверное, тебе все-таки стоит пойти к себе и лечь.
Она покачала головой.
— Я пойду завтракать.
— Но что скажет доктор?
— Понятия не имею и мне это неинтересно.
— Сэр! — лакей вернулся бегом и запыхавшись, отрапортовал, — второй негодяй на месте. Он сильно ругается и требует, чтобы ему развязали руки.
— Лучше всуньте ему кляп, чтобы он ничего не требовал, — посоветовала ему Гвен, — очень помогает.
Она вышла в коридор и направилась вниз, в столовую. Когда Гвен злилась, она редко кричала, ругалась и кого-то упрекала. По натуре она не была холериком и столь сильные проявления чувств не были ей присущи. Она всегда злилась тихо, молча, давая понять, что злится только тем, что язвила больше обычного. Но были в этом свои минусы. Если вспыльчивый человек взрывался мигом, кричал, возмущался, размахивал руками, но зато быстро остывал потом, то девушка злилась долго. Она могла не разговаривать не то, что неделями, месяцами. Она очень долго помнила свои обиды и держала их в памяти. Правда, было бы неверно утверждать, что Гвен никогда не кричала. Бывало всякое, но чрезвычайно редко.
Дойдя до столовой, Гвен села на стул и взяла салфетку, собираясь приступить к завтраку. Она еще не знала, как поступит. Что ей теперь нужно сделать? Говорить Джеку о том, что ей все известно или нет? Наверное, все-таки лучше сказать, чтобы у него не было никаких сомнений. И еще, в этом доме она оставаться не намерена. Отправится к отцу. Пусть он и не будет в восторге от ее приезда. Ничего, после того, как она ему расскажет, что случилось, он еще порадуется, что дочь не задержалась там слишком долго.
Джек пришел в столовую спустя пять минут. Он молча прошел на свое место, сел и посмотрел на девушку.
— Может быть, объяснишь?
— Что именно?
— Свое поведение.
— О, вам не нравится мое поведение? Неужели?
— Та-ак, — протянул он, — это уже серьезно. Сдается мне, пора вызывать врача. У тебя что-то с памятью. Или это побег мисс Харгрейв произвел на тебя такое впечатление?
— Мисс Харгрейв? А, вы имеете в виду мисс Белл. Почему бы вам не называть ее настоящим именем?
— Что ты сказала? — Джек вытаращил глаза.
— Кажется, это у вас что-то с памятью. Ее настоящее имя мисс Белл. Или вы этого не знали?
В столовой воцарилось молчание. Гвен вертела на вилке кусочек бекона, примериваясь, с какой стороны лучше его укусить. Она не утратила своего обычного аппетита.
— Откуда ты знаешь? — наконец, спросил Джек тихо.
— Она сама мне об этом сказала. Вчера. Я с ней немного побеседовала.
— Подожди. Ты с ней беседовала? Когда?
— Я же сказала: вчера.
— Вчера ты лежала без сознания.
— Но не весь же день. Я отправилась к ней, когда все заснули.
Это прозвучало как само собой разумеющееся, будто бы Гвен сообщала о том, что вчера вечером немного почитала и заснула.
— Значит, ты с ней говорила. И она тебе все рассказала?
— Не знаю, как насчет всего, но кое-что рассказала.
— Так, значит, это ты ее выпустила?
— Нет, не я. Она сама открыла дверь. Шпилькой, — тут девушка на несколько секунд отвлеклась, прожевав мясо, — говорила, что это очень просто. Я хотела ее выпустить.
— Почему? Почему ты хотела ее выпустить? — Джек в отчаяньи едва не схватился за голову, — почему ты не позвала на помощь? Она ведь могла снова тебя ударить.
— Да ну? — презрительно фыркнула Гвен, — вы так трогательно обо мне заботитесь, просто загляденье.
— Я понимаю, почему ты сердишься, но…
— Да? Вы понимаете? И почему же?
— Да потому, что ты считала ее моей родственницей, а это оказалось далеко не так! — вспылил он, — ты злишься потому, что тебе пришлось общаться с такой низкопробной особой.
— О нет, — девушка отложила вилку, — это, если на то пошло, меня не волнует. Мне ее даже жалко, если подумать.
— Неужели? — теперь съязвил Джек, — пожалела. Нашла, кого жалеть.
— У вас есть на примете другая кандидатура? — осведомилась Гвен, приподняв брови, — из тех, кого мне следует жалеть?
— Ладно. Хорошо, — с нажимом произнес он, — и что ты теперь думаешь делать? Может быть, упрекать меня собираешься?
— Кто, я? Упрекать вас? Зачем, скажите на милость? Это никогда еще никому не помогало, а вам — тем более. Я только не понимаю, почему вы меня так презираете?
— Что? Да почему ты так решила? Ничего подобного!
— Ах, правда? Как иначе расценить тот факт, что вы представили мне вашу любовницу, как родственницу? Хотели позабавиться на мой счет? Или, может быть, унизить меня?
— Но Гвен, ты ведь помнишь, как меня раздражала эта женитьба! — Джек вскочил на ноги, — меня это ужасно злило.
— О, она его злила! Зато я была просто в восторге! Я меньше всего этого хотела. У вас была причина для женитьбы, не так ли? Вы хотели доказать своему опекуну, что вполне самостоятельны, мой папочка хотел оплатить свои проценты. Вас все это очень даже устраивало. Только меня никто не спросил. И после этого вы хотите обвинить меня в том, что вы на мне женились? Замечательно.
— Послушай, Гвен, мне очень жаль, что так получилось. Мне вовсе не хотелось ни унижать тебя, ни забавляться на твой счет. Тем более, что это очень накладно. Я просто не хотел отказываться от своего обычного распорядка дня.
— Жаль, что теперь ваш распорядок нарушен, — усмехнулась девушка, — вам следует немедленно исправить это. Мисс Белл, правда, уже нет, но вы всегда сможете подыскать себе кого-нибудь еще, благо, что это нетрудно.
— Перестань. Ничего подобного я не собираюсь делать.
Гвен сделала глоток чаю с таким видом, словно они обсуждали погоду.
— Ну, прости меня, — сказал Джек.
— Зачем? Да ради Бога, делайте, что хотите. Но только очень прошу, не включайте меня в свои игры.
— Ну, ты и стерва, — прошипел он.
— Еще какая. Жаль, вам не повезло с супругой. Нужно было выбрать мисс Даренкорт. Душка Амелия была бы вам идеальной женой.
— Черт с тобой, — Джек размахнулся и швырнул чашку в стену, — делай, что хочешь. Злись, сколько угодно. Почему я должен тебя умолять меня простить? Проваливай хоть к черту.
— Спасибо, — мирно отозвалась Гвен.
— Только не думай, что я буду ползать перед тобой на коленях. Ясно?
— О, умоляю, избавьте меня от этого зрелища.
Она встала и направилась к двери. У нее прекрасно получалось держать себя в руках и не выходить из себя в то время, когда остальные рвали и метали. Она достаточно напрактиковалась в этом искусстве. И никто не догадывался, как ей в этот момент хотелось схватить со стола тяжелое блюдо и со всего размаху опустить Джеку на голову. А может быть, даже взять что-нибудь потяжелее.
Гвен аккуратно закрыла за собой дверь и повернулась к ней спиной. У нее дрожали пальцы и чтобы скрыть их дрожь, она спрятала их за спину. Теперь следующее. Нужно дать дворецкому одно небольшое задание.
— Тэллер, — начала Гвен, когда тот явился на ее зов, — велите приготовить экипаж. Он должен быть готов через полчаса.