— Да, мадам, — поклонился тот, ничем не давая понять, что его это приказание удивило.
Гвен кивнула и неторопливо прошествовала наверх. Неторопливо потому, что ей в этот момент как никогда хотелось бежать со всех ног. Она никогда еще не чувствовала такой всепроникающей ярости. До сих пор Гвен не знала, что это такое и ее удивляли люди, которые не умели держать себя в руках. Теперь они ее не удивляли. Теперь она их прекрасно понимала. Когда на тебя накатывает такая ярость, ты уже ничего не соображаешь, ничего не видишь и ничего не слышишь. Тобой владеет только одна мысль: как можно скорее разобраться с тем, кто явился ее причиной. А последствия этого могли быть просто ужасны.
Дойдя до своей комнаты, девушка оглядела ее внимательным взглядом. Нужно побыстрее собирать свои вещи и убираться отсюда. Очень быстро. Она ни минуты больше не хотела оставаться в этом доме, но каким-то уголком сознания понимала, что уехать отсюда немедленно не получится.
Она вызвала Мэри звонком. Горничная явилась на ее зов через две минуты.
— Мадам? — осведомилась она осторожно.
В памяти еще были свежи картины утреннего пробуждения хозяйки.
— Собери мои вещи, все те, с которыми я приехала сюда. И только эти. Ясно?
Мэри не собиралась возражать ей и спорить, но такое заявление выбило ее из колеи.
— Мадам? — повторила она, — вы собираетесь уезжать?
— Нет, хочу запалить из них большой костер, — сквозь зубы процедила Гвен, — да, я собираюсь уезжать. И поторопись, у меня мало времени.
Горничная кивнула, сделала шаг по направлению к шкафу, потом снова повернулась к девушке и очень осторожно произнесла:
— Мадам, вы уверены?
— Либо ты начнешь собирать мои вещи сию же минуту, либо я сама этим займусь.
Это прозвучало подозрительно ровно. Мэри поежилась, поскольку от этого тона у нее пробежали мурашки по коже, и торопливо принялась за дело.
Гвен села в кресло и молча наблюдала за ее действиями, постукивая ногой по полу. Так прошло около десяти минут, а потом девушка спросила:
— Мэри, ты знала о том, кем является мисс Харгрейв?
Горничная выронила на пол одно из платьев.
— Ч..что?
— Я задала тебе вопрос.
— М-м-м… ну… мадам, мистер Лестрейдж строго приказал, чтобы…
— Ясно, — перебила ее Гвен, — все ясно. Вы все это знали. Одна я находилась в полном неведении, как последняя дура.
Ей ужасно не хотелось быть дурой или таковой казаться. Наверное, именно это и злило ее больше всего. Провели, обвели вокруг пальца, облапошили! Она снова заскрипела зубами да так страшно, что Мэри снова уронила многострадальное платье.
Наконец, вещи были собраны. Горничная молча взяла в руки чемодан и направилась к двери. Гвен встала и пошла вслед за ней. Ее злость не утихла. Напротив, казалось, она стала теперь обычным ее состоянием. Девушка даже начала к ней понемногу привыкать.
В холе она обнаружила Тэллера, который стоял с очень смущенным и виноватым видом. Услышав шаги, он осторожно поднял голову и при этом заморгал.
— Что? — осведомилась Гвен, — экипаж готов?
— Мадам… ради Бога, простите, но… к сожалению, он не готов.
— Хорошо. Долго мне еще ждать?
— Ты никуда не поедешь, — прозвучал голос Джека за ее спиной.
Девушка повернулась на его голос.
— Что? — повторила она.
— Никто не будет запрягать для тебя лошадей, — с очень злым выражением лица отозвался он, — ты никуда не поедешь.
— Неужели? Нет, я поеду.
Она снова взглянула на Тэллера.
— Мистер Тэллер, — заговорила Гвен вкрадчиво, — уж будьте столь любезны…
— Простите, мадам, — он опустил голову.
— Та-ак, — протянула девушка, — замечательно. Превосходно. Хорошо, тогда я пойду пешком.
Она почти выхватила тяжелый чемодан из рук остолбеневшей Мэри и решительным шагом направилась к двери. Слуги превратились в соляные столбы, не реагируя на ее поступок никак иначе. Джек спохватился быстрее.
— Тэллер, — велел он не допускающим возражения тоном, — запри дверь. Немедленно.
Дворецкий сделал два шага, повернулся и повернул ключ в замке дважды.
— А теперь дай мне ключ.
— Ну, нет! — Гвен подлетела к Тэллеру, — дайте его мне, быстро!
Она протянула руку и выражение лица у нее при этом было такое, что дворецкий почти сдался и уже хотел выполнить ее приказ. Но тут Джек подскочил к нему и выхватил ключ из его пальцев.
— Ты никуда не пойдешь, — повторил он свою коронную фразу, поворачиваясь к побледневшей от злости девушке.
Гвен издала сдавленный яростный вопль. Ее пальцы непроизвольно растопырились и согнулись, еще мгновение — и она почти вцепилась ногтями в его лицо, словно дикая кошка. Но вовремя отдернула руки и отступила на шаг назад. Ярость требовала выхода и она из всей силы пнула чемодан так, что он отлетел к противоположной стене.
— Вы за это поплатитесь, — прошипела Гвен голосом бешеной фурии, — вам это даром не пройдет.
Она развернулась на месте так, что подол платья взвился и помчалась наверх по лестнице.
Мэри и Тэллер проводили ее взглядами, а потом переглянулись с одинаковым выражением паники на лице. Джек молча повернулся и скрылся в гостиной. Ключ от входной двери он сунул себе в карман.
Еще несколько минут назад Гвен считала, что ее ярость достигла предела. Оказывается, нет. Оказывается, у нее еще много возможностей. Теперь ее всю трясло и девушка испытывала жгучее желание кого-нибудь убить, прямо-таки кровожадное и нетерпеливое. Кого угодно, первого, кто попадется ей под руку.
Но ей никто не попался и Гвен пришлось поумерить свои инстинкты. Она распахнула дверь своей комнаты во всю ширь и шарахнула ею так, что с потолка посыпалась штукатурка, а грохот наверняка был слышен во всех уголках дома.
Негодяй, мерзавец, подлец, гнусная подлая скотина! Как он смеет так с ней обращаться! Еще никто не вел себя с ней столь мерзко. Ну ничего, она ему еще покажет! Этот мерзкий тип не выпускает ее из дома. Ха! Он, что, думает, что она так легко сдастся? Не на ту напал! Она все равно отсюда выберется, любыми путями и любыми методами. Вот, например, отличный способ.
Гвен рванула с места и подскочила к окну. Третий этаж, довольно высоко. Но для того, чтобы сделать по-своему и доказать Джеку, а заодно всем остальным, что с ней нельзя поступать подобным образом, она и с колокольни спрыгнет. Гвен рывком подняла раму и посмотрела вниз. Очень хотелось сделать это немедленно, но девушка все же не до такой степени потеряла разум, чтобы так и поступить. Если она так сделает, то далеко не уйдет. Ее тут же увидят, задержат, а то еще и силой отволокут обратно в дом. После чего, закроют ставни и последний путь к бегству будет утерян. Ну нет, этому не бывать.
А потому Гвен снова опустила раму и села в кресло. Ничего, она подождет до ночи. Когда все улягутся спать, снова попробует. К черту вещи, пусть он подавится ее вещами. Она отправится к отцу в чем есть, если потребуется, будет идти всю ночь, но дойдет и никто, никто не сумеет ее остановить.
— Пусть только попробуют, — прошипела она, — пусть только попробуют.
Когда Гвен столь эффектно удалилась, произведя на слуг незабываемое впечатление, дворецкий нерешительно посмотрел на Мэри и шепотом произнес:
— Что происходит, мисс Келли? Отчего миссис Лестрейдж так… так сердита?
— Ох, — вздохнула горничная, — она узнала про мисс Харгрейв и теперь считает, что это было сделано специально, чтобы над ней посмеяться.
— А я ведь предупреждал, что из этого ничего хорошего не выйдет, — отозвался Тэллер, — не нужно было ее оставлять. Но он только смеялся. И вот, что теперь вышло, — он махнул рукой.
— Если она кого-нибудь не убьет до обеда, это будет чудом.
Дворецкий посмотрел на нее укоризненно, но не стал возражать, так как сам думал о чем-то подобном.
Тем временем, Джек ходил по комнате из угла в угол, заложив руки за спину. Его вот уже минут пятнадцать неотступно сверлила настойчивая мысль. При этом он бормотал что-то себе под нос. Потом вдруг остановился и вполголоса произнес: