Действительно, степное разнотравье. Все оттенки зеленого сливаются в непрерывное колышущееся полотно, перетекающее на горизонте в ультра-синее небо без единого облачка. Насыщенные цвета окружающего мира немного резали глаз, но, в принципе, радовали. И вот, на фоне этой красоты, полуохватывая дугой, ко мне приближалась пятерка всадников. Кожаные доспехи, классические и вроде самые настоящие лошади, напряженный взгляд слава богу не желтых, обычного цвета глаз. Агрессивными кавалеристы не смотрелись, но так сосредоточенно подъезжали явно не для того, чтобы поинтересоваться моим самочувствием и режимом работы ближайшей библиотеки.
Кстати, о самочувствии. Только теперь понял, что все тело неприятно зудит, а правое предплечье еще и жжется как от крапивы. Переведя себя в сидячее положение, избавился от фиолетового (надеюсь, не ядовитого) щекотного жука, гораздо лучше увидел подкрадывающихся, по-другому и не скажешь, конников и наконец, получил возможность осмотреть свою по-прежнему обнаженную тушку.
Всадники отреагировали на телодвижения бурно, со свистящим улюлюканьем рассыпались шире и похватали короткие копья. Вот тут стало понятно, что лошади — это не совсем лошади. Хватаясь за оружие, кавалеристы выпускали из рук длинные уши бедных животных. И лошади превращались то ли в двухметровых гривастых зайчиков, то ли в длинноухих высоченных осликов.
Против воли улыбнулся и примиряюще поднял ладони. И увидел это. На правом предплечье красовалось новенькая татуировка. Только жжется посильнее, и выглядит больше похожей на родимое пятно. С рисунка скалился в беззвучном крике по-прежнему прикрученный к столбу некромант, повышенный в последнюю встречу до колдуна. Присмотрелся и заметил на лысине вредного старикашки четко прорисованные шрамы. По спине пробежал неприятный холодок. Хорошо хоть рептилоида на изображенном кострище не наблюдалось.
Других увечий, кроме вот такого необычного, не обнаружилось. И порезы черепками, и даже пулевые отметины выглядели неаккуратными, неэстетичными, но все-таки безопасными шрамами. Только чесались жутко.
Наконец-то перестал самолюбоваться и заметил, что всадники, внимательно контролируя каждое мое движение, подобрались на своих длинноухих коняшках уже практически вплотную. Гортанный встревоженный крик крайнего справа кавалериста, немного удивленный гвалт остальных. Ленивое вальяжное движение копьем, и в мою голову по широкой дуге прилетел тупой конец древка.
***
Санс Седой, Лойская провинция
Санс в очередной раз недовольно пожевал губами и покосился вправо. Ясен пень, чуда не произошло, конь Алька все так же, припадая от тяжести на задние ноги, тащил на себе тройной груз. Самого Алька и этого странного подростка, забери его темная Ушх. Ну или подери Краст, раз уж именно его знак он носит. Санс снова неодобрительно покосился на Рисованный Знак сумасшедшего бога и привычно поцеловал нанесенный пару лет назад на предплечье иероглиф собственного Настоящего Знака Элента. Подобранный парнишка оказался не только до безобразия пухлым и полоротым (это же надо, бродить голышом по степи и с туповатой улыбкой реагировать на атаку имперских егерей), но еще и бесовски тяжелым, будто бурдюк, камнями набитый. На свою гнедую Санс даже и не рискнул бы эдакий вес взваливать.
У Длинного Алька мерин был покрепче, но и того заметно вело под этой тяжестью. Санс бросил еще один хмурый взгляд на несчастное животное. Если бы не повозка, ожидающая в часе конного хода, то плюнул бы на все и своим сержантским словом пустил бы это ушхево отродье в расход. А так придется остаток пути следить и за этим странным подростком, и за Жильгом, и за Альком.
Эх, не успел он еще всю дурь выбить из этого второго курса рекрутов. А надо бы обломать зубы обоим. И этому деревенскому увальню Жильгу — любителю помучить кошек и поглумиться над младшими детишками. К выпуску из Академии он (Санс не побоялся бы поставить на это голову до последнего седого волоска) конечно выбьет из того всю дурь и направит гнилую силу в правильное русло, благо не впервой. Но пока что держать Жильга рядом со связанным пленником было не хорошо, лишнее это.
Да еще и за Альком теперь надо присматривать. Тот наоборот, баллад менестрельских наслушался. Эту дурь как бы не дольше Жильговой выбивать придется, пока нормального егеря вырастишь. Альк, ясен пень, начнет заступаться за беззащитного подростка, не посмотрит, что тот крастовым знаком сверкает. Только еще свары среди своих не хватало, за несколько часов до возвращения с патруля. Тьфу!
Санс еще раз покосился на Алька, тот явно скорее сам с коня слезет, чем сбросит связанного бессознательного пузанчика. Даром, что все равно того на праздник Ловца определять надо. А с крастовой отметкой ему, несмотря на молодость, одна дорога — на столб.
Все одно, придется тащить до повозки, а потом выстраивать отряд так, чтобы Альк с Жильгом поменьше пересекались. Тьфу, скорее бы уже закончить этот патруль.
***
Кирилл Семилапов, Лойская провинция
В этот раз всерьез подумывал не приходить в себя. Все равно только открою глаза, и опять чем-нибудь по темечку прилетит, это видно мой персональный ад такой. При жизни моя гордыня по поводу аналитических и физиогномических способностей не осталась без внимания и теперь, после смерти, персональный ад заключался в постоянной потере сознания.
Но лежать, уныло покачиваясь и полагаясь только на слух, быстро надоело, и все-таки попробовал размежить веки. Получилось плохо, залеплены чем-то засохшим и липким. С учетом разбитой головы нетрудно догадаться чем именно. Инстинктивная попытка протереть глаза принесла еще одно открытие, руки не слушаются, связаны за спиной. Зато смог сориентироваться в пространстве, лежу на боку, на чем-то твердом. И, судя по ритмично покачивающейся картинке, меня куда-то везут. Ну что же, не самый плохой вариант, значит я кому-то нужен!
Для начала надо восстановить цепочку событий, а то в мыслях путаются фрагментарные обрывки воспоминаний. Сделка, Руслан, картина, некромант, ящер, фигурки, трава, длинноухие лошади, всадники. Да, кстати. Чуть скосив глаза, увидел шестерых всадников, двигающихся впереди колонной по двое. А ритмичный перестук копыт позади явно дал понять, что этими шестью наш отряд не исчерпывается.
Мозг закипел и зашкварчал. Скулы стало ломать от зевоты, а в животе забурчало — организм сигнализировал, что неплохо бы перестать загружать его новой информацией. Что пора сделать перерыв, осмыслить и разложить по полочкам все на этот многострадальный организм вываленное в последнее время. И, что желательно перевести его, организм, в это состояние, покормив и промурлыкав колыбельную. Реакция хорошо знакомая со времен университетских сессий, но в данный момент крайне неуместная.
А я-то еще гордился своей скоростью обработки информации и считал, что быстро сориентируюсь в любых обстоятельствах. И вот такое свинство, связали и куда-то везут агрессивные аборигены, вокруг все незнакомо и непривычно. От правильности поведения сейчас жизнь зависит, а вместо послушного компьютера с четкими рекомендациями "притворись поленом и жди" или там "продемонстрируй знание незнакомого языка и заинтересуй их", или "выбери вожака и сломай ему шею" в голове такой кавардак. Сводит от зевоты челюсть, и мысли вокруг "хорошо бы пожрать".
Постарался сосредоточиться и выбрать хотя бы базовую стратегию поведения. Решительность и авантюризм никогда не являлись моим сильными чертами, поэтому попробую воздержаться от активных действий и выбрать тактику "полена", благо связанные за спиной руки и вооруженный конвой этой стратегии вполне способствовали.
Челюсть в очередной раз свело от зевоты, но удовольствие от процесса получить не удалось. Удар по затылку отбросил к краю повозки. Так и знал! Опять по голове!
К ломоте в связанных конечностях добавился звон в ушах. Хм, почему-то не потерял сознания, сломался паттерн. Полуобернувшись, увидел злобную гримасу одного из попутчиков.
Тот проулюлюкал что-то нечленораздельное (хотя на незнакомом языке члены вообще тяжело разделять) и поудобнее перехватил короткое кавалерийское копье. По совести, говоря, может это было и длинное кавалерийское копье, — кто же его разберет. Но звон в ушах появился от встречи головы именно с этим инструментом.