- Каким замечательным будет наш медовый месяц, - ласково произносит она, вешаясь мне на шею.
Сожалею, что по разнарядке судьбы на мою долю не выпало охранять более сексапильное тело. Не хочу кривить душой: Глория вовсе не мерзкая. были в моем послужном списке всякие - и похуже. Я не стесняюсь об этом говорить. Для дождливого послеобеденного отдыха или для хижины в горах такие могут вполне подойти: надо же не забывать о физических упражнениях. Но Глория как-то не вписывается в шикарный антураж морского круиза, понимаете? Ноги слишком худые, а грудь ушла, не оставив адреса, - словом, она не для выхода в свет, тут она не то чтобы теряется, но во всем этом люксе проигрывает. На мой взгляд, ей не стоит раздеваться на публике. Ее стиль - штаны-дудочки и свитер. В общем, хорошо бы одеть ее в шкуру пингвина! Чтоб больше не поносить девушку, скажу: у Глории есть шасси, но кузову не хватает аэродинамизма. И закончим на этом!
Впрочем, благодаря ей я поимел много приятного, включая ее саму!
Я разодет как турист класса суперлюкс. Белые полотняные брюки, белая шелковая рубашка с коротким рукавом, белый клубный блейзер из тонкой фланели с шикарным гербом на кармане, на котором изображен лев, пожирающий удава на фоне пожара в джунглях. Смотрю на себя в зеркало - и глаз радуется! Глория настаивала, чтобы я купил себе фуражку яхтсмена с якорем, но я заартачился. Когда человек в моем лице располагает физическими данными, как у Ромео, то нет смысла одеваться под служащего газовой компании, чтобы понравиться Джульетте.
Итак, напялив на себя все вышеперечисленное, я вылезаю на мостик в сопровождении моей псевдоневесты. Там нас ждет старший сын Окакиса. Ему поручено сопровождать гостей на папашин остров. Парень немного смахивает на макаку, темный, но будто немного выцветший после употребления отбеливателя;
вьющиеся мелким бесом волосы, шерсть на ушах, густые черные брови и сильно косящие глаза. У наследника руки горбуна, слишком длинные для его куриной впалой груди, но, видимо, это очень удобно, чтобы доставать чековую книжку из кармана пиджака. Он научится профессии миллиардера, но это будет позже, когда папашины танкеры достаточно избороздят Мировой океан.
Зато старик Окакис с помощью компетентных людей научил сынка прекрасным манерам, ибо он встречает нас на палубе с распростертыми объятиями. По телексу он узнал, что Глория приезжает со своим женихом, и по этому случаю выражает всяческую радость. Малый спрашивает, чем я занимаюсь, и в ответ слышит, что я, мол, великий французский писатель и публикую свои шедевры под псевдонимом Шарля Перо, чем он совершенно потрясен.
Прибытие на борт одной старушки ставит точку в наших переговорах. Старая дама настолько морщинистая, что если ее разгладить утюгом, то увеличится по площади раза в три. Кто-то выкрасил ее медным купоросом и плохо промыл, так что в многочисленных впадинах лица проступила зелень. На ней черное платье с кружевами, что очень контрастирует с основными цветами корабля. Нас представляют. Она оказывается старушкой королевой Брабанса. Без тени сомнения мадам протягивает сморщенную лапку для поцелуя, и мы, Гомер Окакис и я, ныряем вниз по очереди в соответствии с протоколом. Дворцовый слет, мать твою!
У меня мелькает мысль, что если все гости Окакиса пребывают в таком полуразложившемся состоянии, новоселье будет смахивать скорее на тусовку в доме престарелых. Но поскольку я очень воспитанный мальчик, то пускаюсь в церемонную беседу с Ее Величеством. Все-таки первая королева-мамаша в моей жизни - никак нельзя пропустить. Мы оба живо (насколько старушка может) обсуждаем статью 24-бис Конституции Брабанса, предусматривающую право премьер-министра в случае плохой погоды распустить парламент. Затем легким галопом переходим к статье 189, параграфу 2, где говорится, что каждый приговоренный к смертной казни имеет право на курс лечения на водах перед исполнением приговора. Королева-пенсионерка без ума от моих познаний. Между прочим, прошу заметить, для иностранца обладание подобными сведениями очень большая редкость! Сам-то я прочитал об этом в журнале, пока сидел в очереди к зубному врачу. Хочу подчеркнуть: если вам нужно запломбировать большой коренной зуб, это не значит, что нужно терять время зря, ясно? Кстати сказать, сколько людей углубляют и расширяют свои знания, сидя в залах ожидания и очередях в стоматологических клиниках! Я так полагаю, надо написать диссертацию на эту тему - ведь если вдуматься, настоящее образование зависит от наличия кариеса на ваших зубах!
Когда я заканчиваю изложение своего видения вопроса, маманякоролева (кстати, пардон, я забыл назвать вам ее имя: Мелания Брабансская!) чуть не пускает слезу и готова наградить меня Свинцовой медалью Высших брабансских заслуг, одной из самых почетных наград в Европе после Пальмовой ветви Академии!
Что касается малышки Глории, которая все это время стояла и зевала, разглядывая чаек, то она просто ошарашена.
- О, Тони, - мурлычет она, - я и не думала, что вы такой эрудированный!
Никогда не упускайте возможность произвести впечатление на дам, дорогие мои мужчины! Помните это всегда! Женский пол взял дурную моду - им, видите ли, просто необходимо доминировать над нами, поэтому надо почаще напоминать, что лошадь впервые оседлал мужчина, нравится им это или нет!
А именитые гости продолжают прибывать. Папаша Окакис, видно, денег на приглашения не жалел. Меня представляют по очереди принцу Салиму Бен-Зини, будущему суверену арабской республики Пропан, затем лорду Паддлогу, министру Великобритании, который мог бы быть англичанином, если бы не был британцем, потом я склоняюсь перед синьорой Ла Кавале, знаменитейшей лысой певицей, чье контральто заставляло лопаться евстахиевы трубы почитателей в театрах всего мира, после этого жму пятерню Теду Рванини, королю бамбуковых занавесок с электрическим приводом и гидравлической подвеской, и сопровождающей его американской супруге цвета растворимого кофе, с ресницами, похожими на перевернутого тарантула. Обмениваемся рукопожатием с герром Бипланном, знаменитым немецким авиаконструктором, создавшим во время войны непревзойденную модель самолета "Фокке-Шлюх-39", немного видоизменив газовую камеру, а также его соотечественником, престарелым генералом фон Дряхлером, со сверкающим моноклем в левом глазу и негнущейся правой ногой. За ним сразу появляется Омон Бам-Там I, провозгласивший себя императором мыса Северной Банании, как только Франция убрала оттуда городскую свалку. Омон прибыл со своими одиннадцатью женами и сыном сестры, у которого случилась краснуха, и знахари горячо (над костром) рекомендовали отпрыску морской воздух. Следом на палубу поднимается его превосходйтельство Нету Метро Киото, до чрезвычайности полномочный посол Японии в Пинту-на-Литру. С некоторым опозданием изза отказа светофора на перекрестка кучей прибыли следующие господа: великий князь Франц-Иосиф Хольстен Премиум Светлый и барон Самуил де Леви-Тель-авош - человек, пробивший стену непонимании между народами по обе стороны Атлантики, заменив ее финансово-экономическими дрязгами.