Больше мне ничего в голову не приходило: я только под мышки подтащила Сьедина еще ближе к костру и кое-как уложила его на бок, лицом к пламени. Он закрыл глаза и, вроде бы, стал дышать менее неровно, а мы с Амой сели рядом с охапкой дров, готовясь подбрасывать их в костер.
Младшие дети скоро заснули, чуть потолкавшись в шалаше. Ама долго и преданно сидела возле короля: смотрела на него, вздыхала, кидала дрова и икала крапивным супом, потом даже попыталась что-то фальшиво запеть, уверяя, что это лечебный заговор для морских змеев, но я ее оборвала:
- Тише! Мелких разбудишь. Все равно Сьедин – не морской змей, пусть лучше спит.
- Пусть, - покорно согласилась Ама и снова уселась в траву на колени. Через минут пять я поглядела в ее сторону и увидела, что она уснула, свернувшись клубочком.
Разговор по душам
Сама я почему-то спать не хотела, а продолжала подкидывать в костер сыроватые дрова, отчего он сильно дымил. Из невидимых туч начала сеять еще более густая, чем раньше, морось, и дым пошел в небо толстым серым столбом. Часть отнесло слабым порывом ветра прямо в лицо Сьедину. Тот наморщился и закашлялся. Я поспешно оттащила его чуть подальше и снова положила на спину. Король помотал головой со спутанными в войлок от постоянных перетаскиваний волосами, и снова приоткрыл глаза: косоглазие его медленно исправилось, и взгляд явно сфокусировался на моем лице.
- Дин, ты живой?! – обрадовалась я, правда, на всякий случай, шепотом, чтобы зря не будить других. Король наморщился и прошептал в ответ одним углом губ:
- Сама видишь.
- Встать можешь? А руками подвигать? - выспрашивала я с колотящимся сердцем, вспоминая сериал про больницу, который любила смотреть мама: обычно врачи спрашивали у пришедших в себя что-то в этом роде.
Сьедин сделал странный рывок от плеча: рука его, как плеть, пролетела мимо моего носа, согнулась и шлепнулась ему на грудь. Вторая рука, которой он попытался пошевелить, наоборот, отлетела вбок и распласталась по траве.
- Ух ты, тогда не надо пока двигаться, - решила я и уложила ему руки вдоль тела. – Но пить-то ты можешь? Давай-ка выпьем остатки Ульгиной травки с крапивным супом…
- Не буду ничего пить, - зашипел Сьедин перекошенным ртом. – Не говори со мной, как с малолеткой.
- Это лекарство, - я сунула ему под нос кусок коры.
Король понюхал и, морщась, откинул голову:
- Мерзкая отрава какая-то. Не буду.
- Вот лучше бы ты был в обмороке! – бросила я в сердцах. – Давай пей, а то сейчас всех разбужу, вместе в тебя уж вольем.
Сьедин, меряя меня обещающим страшные кары взглядом, с омерзением проглотил крапивный суп с лечебной травой. Я подумала, что теперь уж он точно ждет не дождется, когда сможет опять превратить меня в чашку, и это меня почему-то насмешило так, что я даже фыркнула и в который раз пролила на себя часть крапивного супа. Я думала, Сьедин от этого совсем взбесится, но он вдруг, неудобно косясь на меня снизу вверх, потому что не мог поднять голову, тоже улыбнулся какой-то кривой бессильной улыбкой.
- Ты не обижайся, - все же на всякий случай прошептала я, склоняясь над ним. – Это я так, насчет колдовства подумала… Ты, кстати, колдовать можешь?
- Не буду я сейчас колдовать, - ушел от ответа король.
- То есть не можешь? – настаивала я.
- Нет, не буду, - упорно повторил он. – Травы своей пожрете, вы, смотрю, ее любите. Мне вас еще по мирам растаскивать. Голова пригодится.
- При чем тут голова?
- А чем я, по-твоему, колдую?
- А что, болит?
Сьедин чуть шевельнулся, помолчал и, не глядя на меня, неохотно ответил:
- Не очень. Но такое ощущение, что если я сейчас начну колдовать, то закончу на том свете. Чего-то там должно восстановиться. Было у меня уже так.
- Да ну? – удивилась я. – Когда это?
- Подложи дров, развела тут холод, - велел он вместо ответа. – И перенеси меня ближе к костру.
- Не хочешь – не говори, очень надо, - я пожала плечами. – А перенести я тебя не смогу, только волоком. Если не нравится – пойду сейчас Аму разбужу, чтоб помогла.
- Не буди никого, - приказным шепотом сказал Сьедин. – Сама дотащишь, ты девица здоровая.
- Это не я здоровая, это ты недовырос, метр с кепкой, - огрызнулась я и, привычно схватив его под мышки, подволокла к тлеющему костру.
- Пользуешься тем, что я пока ничего не могу тебе сделать? – осведомился король, угрожающе щуря один глаз: кажется, у него еще не все управление лицом восстановилось. – У меня, между прочим, память есть.