Колючие кусты, растущие под соснами, разошлись с хрустом, и я в изумлении действительно увидела бегущую прямо на нас толпу людей. Только это были, конечно, не болельщики, а растрепанные дикари, как будто вылезшие из научно-популярной передачи про племена: в намотанных вместо одежды шкурах и травяных юбках, коричневые то ли от загара, то ли от природы. Пока они неслись, я поняла, что это все же был загар, потому что выпученные от страха глаза у них были светлыми, да и волосы, хоть и свалявшиеся сосульками и немытые, тоже оказались далеко не черными…
Тут я поняла, что вопят не только дикари: Ульг закричала, сначала радостно, а потом тревожно, непонятное слово «Рах, рах!», Аманама протяжно голосила «Оля-а», а за моей спиной послышался злобный бас Сьедина: «Да отойди же с дороги, идиотка!»
Последняя, хоть и, как всегда, невежливая фраза, напомнила мне, что я действительно торчу на самом проходе – я подняла глаза и увидела, что дикари уже в паре метров. Судя по их лицам, меня они увидели только что, но останавливаться не собирались. Один из дикарей, огромный мужик с кудрявой светлой бородой, немного похожий на грязного Деда Мороза, издал горловой звук и замахнулся на меня коротким то ли копьем, то ли палкой…
- Ой, - только и успела сказать я, и в следующий момент меня сдуло с дикарского пути, будто кто-то включил огромный вентилятор. Под неизвестно откуда взявшимся воздушным напором я пролетела метров двадцать и приземлилась подбородком в истоптанную траву у самого костра. Ко мне сразу склонилась испуганная Аманама, но ничего не успела сказать, потому что снова раздался шумный топот, и из кустов, гарцуя на светло-серых голубоглазых животных с горбоносыми мордами, выдралось несколько всадников. Они были бледными, как Сьедин, да и одежда у них оказалась похожей: бриджи, сапоги, камзолы, мантии… У ехавшего первым всадника оттопыренные уши выпирали сквозь тонкие и длинные черные волосы, а физиономия была очень знакомая, хотя и неприятная. Он первым остановился, сделав остальным небрежный знак рукой с огромным перстнем, посмотрел на Сьедина и Сонародина и сказал им противно-визгливым, но все равно почему-то знакомым тенором:
- Кто вы такие и из какой династии? Я запрещаю вам трогать моих дикарей!
- Не скажем, из какой династии! - задиристо запищал в ответ Сонародин. - Ты сам не назвался, значит, этого не достоин! Если будешь грубить мне, умрешь страшной смертью!
Всадник пренебрежительно рассмеялся.
- Чепуха. Ты еще не можешь набирать силы, и я не с тобой разговаривал, а с ним, - он ткнул своим перстнем в Сьедина, который, конечно, продолжал сидеть, обнимая колени. Вид у него был такой, будто он безмятежно загорал на солнышке, а вопроса и вовсе не расслышал.
- Кто ты такой?! - нервно повысил голос всадник. Сьедин глянул на него уголком глаза и буркнул уголком губ:
- Я правитель Мира Долгой Ночи, а это мои приближенные, так что не трогай их, если не хочешь умереть. У меня сил более чем достаточно, твои дикари мне даром не нужны. Ступай куда шел.
Судя по лицу всадника, он быстренько решил с королем не связываться.
- А мне тоже не нужна твоя дворня! - заявил он визгливо и неубедительно и, толкнув свое животное пятками, поспешно проехал мимо нас. Его свита, которой оказалось пять человек, не отставала: последний из них, исчезая за деревом, кричал своему предводителю:
- Король Сонародин, дикари повернули вон туда!
Мы все крупно вздрогнули, почти как мой брат Димка, когда он нечаянно сел на кнопку.
- Сонародин! - сказала Ама принцу. - Смотри, его как тебя зовут!
- У нас никогда не повторяются имена! - завизжал принц.
- Идиот, это ты и был, - быстро внес ясность Сьедин. - Девицы, помогите мне встать.
Мы с Амой послушно подбежали к нему с обеих сторон и ухватили за локти.
- Дин, - спросила я, подтаскивая его вверх, - а чего он боялся, что мы тронем дикарей? Он их охраняет?
- Конечно, нет, они ему нужны, чтобы стереть их в порошок и набрать силу, - отозвался он. Я этому мерзкому объяснению, уже зная королей, не удивилась, но мне сразу пришел в голову другой вопрос:
- Он был уже взрослый, значит, из будущего. Почему же нас не узнал?
- Пошли туда, - велел король вместо ответа, показав на разломанные кусты. В тоне его, помимо обычной вредности и спеси, было нечто такое, что мне вдруг стало страшно до жути. У меня еще больше заныла нога и даже немного похолодели ладони. Снова какие-то неприятности, как пить дать! Как к ним приготовиться?! Что делать?! Надо позвать Ульг и принца, пусть будут поближе к нам...