- Давай, садись, - прервала размышления Лены девица. Её пальчик-колбаска указывал на стул, который больше походил на электрический, нежели на бытовой.
Лена в тревоге осмотрелась - никаких проводов или других признаков электричества не наблюдалось. “Провались оно всё!”- подумала она про себя и решительно уселась на страшный стульчик.
В то же мгновение девица накинула на неё покрывало, затем, покопавшись в ящичке секретера, выудила из его недр чёрный булыжник.
Глава 4
Лена пригляделась к вещи внимательней - да это же уголь! Хотя, кто бы сомневался - если щёки румянят свёклой, почему бы брови не почернить углём! Она обречённо вздохнула и прикрыла глаза - пусть чернят, лишь бы только ничего не выщипывали. В сознании Лены возникла жуткая сценка, где её бедные брови подвергаются жесткой проредке инструментом, напоминающем клещи кузнеца. Стайка холодных мурашек пробежалась по спине, она решила пока экзекуция не закончится глаз не открывать.
Через мгновение лоб ощутил жёсткое прикосновение, затем ещё и ещё. К ней тут же пришло понимание, что красота - это страшная сила. Хотя, боли не было - и на том спасибо! Некоторые неудобства, связанные с соприкосновением угля с кожей, безусловно, присутствовали, но они компенсировались поглаживаниями больших мягких рук.
“Сижу тут, - вдруг подумалось Лене, - в этой странной избе, украшаюсь, а меня, наверное, все потеряли. На работе ищут, мама звонила. Всё из-за моих вечных опаздываний. Вот, не торопилась бы и никуда не попала, хотя и так, вроде, не должна была. Бежала по лестнице, потом бах, и всё - очутилась в этой дыре. Кому расскажешь - засмеют только. И правильно сделают, ведь бред какой-то! А, может, у нас в подъезде специальный портал? Вон, по телевизору про такую фигню целый день показывают. А я, дура, не верила, считала это полным отстоем и чушью. И вот на тебе - вляпалась! Только со мной такое могло случиться! И ещё с очкариком с этим, Самохиным. Сладкая парочка, блин. Твикс! Твикс не твикс, а выбираться вдвоём надо. Даже втроём, если считать Гоблина. Кстати, надо порасспросить девицу насчёт как проехать домой, каким транспортом легче добраться. Хотя какой тут транспорт... Ладно, пусть закончит мазать, потом всё узнаю”.
- Что есть такое весь этот антураж? - в тишину салона ворвался высокий голос, приправленный странным акцентом. - Кто велеть тебе делать так?
Лена открыла глаза, первым её желанием было тут же закрыть их обратно. Из глубин зеркала на неё смотрело существо, какое по своей боевой раскраске можно было сравнить с папуасами дикого племени. Причём такого, в генетической памяти которого ещё теплятся воспоминания о лазании по деревьям и чесании паразитов из шерсти.
Всё пространство вокруг её глаз представляло из себя сплошное чёрное пятно, а над бровями красовались антрацитовые полосы толщиной со спичечный коробок. Иссиня чёрный цвет макияжа в комбинации с мертвенной бледностью остальной пациентки составлял яркий контраст. Завершала неземной имидж зелёная подводка губ, сделанная смесью из непонятных веществ. Скорее всего, это был микс из зелёнки и яда для грызунов.
- Что она есть с вами делать? - сквозь постигший её шок Лена услышала голос над ухом.
Она вновь попыталась сосредоточиться на зеркале - возле раскрашенной обезьяны мельтешило вполне человеческое лицо неизвестного. Оно, не переставая, причитало и голосило, используя акцент.
- Искузи муа, мон шер, - продолжал соболезновать незнакомец. - Мы есть всё быстро поправить!
- А мне нравится! - в суету субъекта ворвался бас девицы. - Композиция неплохая, - тут она на секунду запнулась, - и колорит ничего.
Последняя фраза в её устах прозвучала уже не так уверенно. Это явилось прямым следствием того взгляда, которого удостоилась девица со стороны незнакомца.
- Это есть нефозможно, - всплеснул он руками. - Я велеть не трогать ничего без мой разрешений!
Девица насупилась, судя по всему, считала обвинения в свой адрес притянутыми за уши.
- Ай- ай, Клава, Клава, - покачал головой незнакомец.
Клава поковырялась носком сапога в полу, а Лена с ужасом представила, что могло бы случиться с ней, дай она согласие на чесание или, прости господи, мазание. Ну ладно, не замучили насмерть, и на том спасибо! Правда, на людях так не покажешься. Так, что тут говорили насчёт всё поправить?
Она повернулась к незнакомцу, перед ней во всей своей непосредственности предстал тип, которого с некоторым допущением можно было назвать мужчиной. Условность причисления его к сильной половине человечества объяснялась тем, что он был облачён в одежду, выглядевшую чужеродным пятном в этой суровой действительности.