- И как только изловить умудрилась? -удивилась Клава. - Я про такое и не слыхивала. Просто президент!
- Прецедент! - поправила её Лена.
- Кто есть такой этот Вахрамей? - пальчик Жана вытянулся в сторону человечка. - Почему в твой изба ночью ходить этот мужичок?
Вопрос без сомнений адресовался Клаве, та такого напора не ожидала.
- Что ты, Жанчик, - отступила она на шаг, - это Варфоломей, одеяла он ворует.
Лена озадаченно покачала головой, оказывается, теперешний эпизод случайностью не был, а являлся целенаправленной акцией с целью безвозмездно умыкнуть одеяло. Но для чего? На фига кому-то столько одеял?
- Зачем есть это нужно? - видимо, в голове у Жана роились точно такие же мысли.
- Откуда я знаю? - повела плечиком Клава. - А только у нас говорили, что тому, кто его поймает, он исполнит любое желание.
Два понятия, “одеяло” и “желание”, сложились в голове Жана в определённые подозрения, он снова нахмурил брови. Губы Лены тронула улыбка, было забавно наблюдать, как француз в трусах ревнует свою пассию к постороннему мужичонке. Хотя, кто бы на его месте не возмущался? Обнаружить в собственном доме проходимца и промолчать - на такое способен разве что идиот или немой. Или, немой идиот. Жан к таковым не относился, а потому продолжал возмущённо сопеть, обдумывая, как бы вывести всех на чистую воду. Скорее всего, он разразился бы ещё одной гневной тирадой, но тут в заспанный Ленин мозг ворвалась последняя Клавина фраза - “любое желание”.
Она глянула на Клаву, затем на воришку, тот после Клавиных слов как-то пришипился и сидел тихо, словно озябшая мышь.
- Это правда? - Лена нагнулась к самому личику человечка, тот отвернул голову.
- Если подходить к делу логически, то надо снять с него колпачок! - Лена и не заметила, когда из сеней появился Самохин. - Такие субъекты обычно дорожат имуществом и готовы ради него на что угодно..
- Ты-то откуда знаешь?
- Читал много! - сообщил Самохин. Это его сообщение было пронизано гордостью и превосходством.
Лена вздохнула. В принципе, чем она рискует? Ничем! Схватилась за конусообразную шапочку, Варфоломей встрепенулся и замотал головёнкой.
- Пусти, злыдня, кричать буду! - от молчания человечек перешёл к угрозам, и в качестве серьёзности намерений завопил: - Караул! Грабят!
- Чё ты врёшь-то! - возмутилась Клава.
Действительно, слышать от воришки, что его грабят, было несколько странно.
- А чего она меня трогает? Пусть не трогает! - попросил Варфоломей.
- А желание выполнишь? - напирала на него Лена.
Карапуз вздёрнул бородку и отвернулся, олицетворяя собой попранную свободу и отсутствие выхода.
- Выполню, ладно! Только уговор!
Ни фига наглость! Чтобы пленный выдвигал условия - о таком Лене слышать не приходилось, но, принимая во внимание исключительность ситуации, она решила предложение воришки выслушать.
- Какой уговор?
- Одеяло отдашь!
Лена облегчённо вздохнула и уже собралась дать разрешение на вынос, но тут её взгляд встретился с Клавиным, она поняла, что всё не так просто. Чувство собственника сидело в Клаве, как сабля в ножнах, то есть прочно и глубоко!
С другой стороны, Клава понимала, что помочь Лене надо. В конце концов, именно от неё зависело будущее Перестукина, а значит, и её, Клавино тоже. Следовательно, как ни жаль расставаться с имуществом, а придётся. Она глубоко вздохнула и, не веря себе самой, озвучила вердикт:
- Ладно, пусть забирает!
- А зачем тебе одеяла? - Лена постучала пальцем по колпачку. - Да ещё столько?
- Холодно там! - Варфоломей неопределённо мотнул головой. - Без них никак!
- Где это там? - Лене сделалось любопытно.
- Далеко!
Когда нужно уйти от ответа, следует отвечать уклончиво. Судя по всему, Варфоломей этим качеством обладал. Поняв, что хватку ослабили, он развил активную возню, махом выбрался из плена и с ловкостью хомяка, упихивающего провизию за щеку, стал комкать раскидистое Клавино одеяло. В его руках неизвестно откуда возник объёмистый рюкзачок, куда и была впихнута постельная принадлежность.
На всё про всё у него ушло пара минут, не больше, скорее всего, заниматься подобными делами ему было не впервой. Закончив копание, он взгромоздил котомку на спину, отчего стал похож на мелкого альпиниста, есть у этих такие рюкзаки, больше их вполовину. Варфоломей сопел от натуги, но на его лице застыло удовлетворённое выражение. На всякий случай Лена схватилась за рюкзак сверху - кто его знает, что у малыша на уме.
- Чего хватаешься?! - возмутился он. - Отпусти!
- Ладно, только ты давай, исполняй, о чём говорил! - Лена решила быть твёрдой, не каждый день обещают чего-нибудь выполнить. - Желание! - не надеясь на память воришки, напомнила она.