Неожиданно пелена исчезла, перед изумлённой Леной предстал Жан, цветущий с головы до пяток. Цвёл он бодро и так же активно, как любой нормальный сад по весне. И, как над какой-нибудь “семеринкой”, над ним жужжали пчёлки, изо всех сил стараясь его опылить. На Клавиных щеках зарделся нездоровый румянец. Правильно, кому понравится, когда твоего избранника опыляют посторонние, пусть они даже всего лишь невинные насекомые. В общем, Клава пришла в исступление, что и вылилось в следующий протест:
- Если ты, экибана хвостатая, мне Жана сейчас не отпустишь, я из тебя простицид сделаю!
- Пестицид! - машинально поправила Лена.
Но Клава эту поправку не услышала, поскольку была в таком гневе, которого Лене видеть ещё не приходилось. Правда, кроме как пыхать угрозами, ей ничего и не оставалось, поскольку она окончательно запуталась в крепких стеблях растений.
Василиск Клавиных угроз не боялся, складывалось впечатление, что он вообще был туг на ухо, потому что оскорбления-то были Клавой озвучены и требовали хоть какой-нибудь сатисфакции. Но вместо того, чтобы выразить по этому поводу неудовольствие, Василиск продолжал творить что-то с Жаном. Когда цветение того достигло апогея, Василиск, довольный результатом, обратился к Жану со следующим четверостишьем:
- Ты такой красивый стал,
Будто хрен на грядке!
Нравится тебе цвести?
Отвечай как на духу!
Если бы прямо тут сейчас возникла певица Нюша в обнимку со своей тёзкой из мультика, Лена и то удивилась бы меньше. Голос у Василиска был словно мёд на селёдке - вроде бы сладкий, а употребить противно. Но дело даже не в этом, а в самом способе общения, при помощи которого изъяснялся Василиск. То ли это был белый стих, то ли дешёвое рифмоплётство, понять сразу было непросто, единственное, что пока вытекало из данного четверостишья, что общаться данным способом не труднее, чем при помощи обычного языка. Главное не задумываться над рифмой, а когда её нет - то и не надо, сойдёт и так. Самое сложное тут не увлечься и не потерять нити разговора, что при такой манере общения, в общем-то, очень несложно.
Пока Лена таким образом рассуждала, изменившийся до неузнаваемости Жан решил Василиску ответить. Его голосок сделался отрешённым и раздавался словно издалека, он пролепетал следующую ахинею:
- Я есть не совсем понять,
Что такое хрен.
Видно сорт такой приятный
Груши или фейхуы.
Судя по всему, Василиску изъяснения Жана пришлись по душе, петушиное лицо расплылось в подобие улыбки, отчего сделалось ещё противнее, чем было. В этот самый момент Ленин взгляд встретился с взглядом Клавы. Несчастней глаз ей видеть ещё не приходилось, в них царила растерянность и страх потерять пусть и не идеального, но всё же близкого человека.
Лена поняла, что настала пора вмешаться, тем более что нечисть - вот она, и её надо как-нибудь обаять. Самый верный способ - это найти общий язык, который лежит в плоскости составления дурацких стишков. А такой фигнёй Лена могла заниматься сколь угодно долго, потому что сочинять вирши она, как и все девушки, пробовала. Впрочем, сотворить что-нибудь путное у неё выходило не очень, зато лепила она рифмочки, как пирожки в песочнице. Шлёп - и готово!
- Ой, какой небесный вид,
Словно манкою облит.
Ну, скажи мне в одночасье
Ты случайно не бандит?
Лена вышла из своего убежища и направилась в сторону Василиска и отцветающего Жана, сзади раздался звук отпавшей челюсти, принадлежащей Самохину.
- Ну а если и бандит,
Кто же сразу так вредит?
Надо было бы сначала
Сесть за стол поговорить.
Василиск замер, на его постном лице застыло выражение то ли восхищения, то ли умиления, в общем эмоции нестандартной и достаточно сильной. Лена мысленно хмыкнула - вот так вот, знай наших! Это вам не с пнями общаться, мы хоть дипломатиям не обучены, зато в стихоплётстве кое-что понимаем!
А вообще, чем бессмысленней бред, тем он лучше воспринимается собеседником. Поэтому в ответ на отъявленную белиберду некоторые стряпают умное лицо и кивают в знак одобрения. Лена уже собралась развить успех дальше, но Василиск успел вставить свой нехитрый стишок первым:
- Кто ты девица-краса?
Хотя, может, не краса?
В общем, кто такая,
Стройная, худая!
Вот гад! Вроде и наговорил-то с гулькин нос, а нахамил конкретно! Одно слово - нечисть!
- Я из дальнего села,
Где не встретишь и козла.
Мутного такого,
Прям как ты, убогий.
А что? На хамство следует отвечать только хамством. Во-первых, реакция вполне адекватная, во-вторых, другого языка хамы не понимают! Василиск выглядел озадаченным, как питекантроп, впервые попавший в антропологический музей. Дабы закрепить впечатление и помня о своей миссии, Лена решила добить реликта новой порцией поэтизмов. При этом использовать решила не свои способности, а уже готовый шаблон: