— Меня здесь нет. Я на Северном полюсе, — и, подобрав сломанные очки, со всех ног убежала с поля.
Стоит отметить, что мистер Пуговка, кролик с исчезнувшей головой, предназначался для научного эксперимента, который Эффи Мамфорд готовила к предстоящей школьной научной ярмарке. Как и все последние эксперименты Эффи Мамфорд, он был связан с природой зла. В течение трех месяцев Эффи включала мистеру Пуговке различные записи и отмечала, какое воздействие разная музыка оказывает на нервную систему животного, на его рефлексы и социальную реактивность.
Прочие эксперименты, проведенные Эффи в последнее время: выявление связи между серийными убийцами и коррумпированными политиками на основе сходства формы их голов, рук и стоп; научная оценка эффектов грубости в повседневных беседах; обследование человеческого организма с целью определения местоположения железы, вырабатывающей зло (последняя гипотеза так и осталась на стадии исключительно теоретической разработки ввиду невозможности заполучить свежий труп).
На текущий момент, до непредвиденного убийства подопытного объекта, эксперимент с кроликом дал следующие результаты: в случаях естественного стимулирующего воздействия, когда животное было накормлено и не испытывало тревоги, ему нравилась всякая музыка, и особенно — классический джаз, соотносившийся с низким кровяным давлением, ускоренными рефлексами и повышенным уровнем симпатии в отношениях «человек-кролик». После прослушивания немецких документальных записей времен Второй мировой войны и речи президента Никсона, которую он произнес при вступлении в должность, кролик делался невосприимчивым, недружелюбным, рассеянным и печальным, а иногда впадал в ярость и даже кусал Эффи за руку. Может быть, Эффи Мамфорд просто пыталась найти подтверждение тому, что знала и так: что, как и любое животное, она сама была очень зависимой от капризов всеобщего расстройства и серой, лишенной всякого воображения посредственности, превалирующих в окружающем мире.
Четыре
В бледно-зеленом коридоре «Тенистого дола» мальчик-детектив считает шаги от лестницы до своей комнаты: если его вдруг похитят и завяжут ему глаза, он будет знать, сколько шагов нужно сделать, чтобы спастись. Ответ: тридцать семь.
— Тридцать семь, — шепчет он.
Он так делает всегда: считает, прикидывает, оценивает и ведет учет. По-другому он просто не может и позволяет секундам перетекать из одной в другую. Его жизнь складывается из явных и скрытых взаимосвязей, схем и шаблонов, историй и мотиваций. В мире мальчика-детектива, как и в нашем с вами мире, у всего есть причины. Без причины, без плана, без аккуратного подсчета количества шагов к ближайшему пути бегства жизнь превращается в ничто.
Сестра Элоиза, одна из смотрительниц этого крыла «Тенистого дола», привлекательная молодая женщина с темными глазами, черными волосами и кровавым отпечатком ладони на форменной юбке, идет рядом с Билли.
— Вам, наверное, волнительно и радостно.
— Нет, — отвечает Билли. — Ни то ни другое.
Они идут по ярко освещенному коридору, выложенному кафельной плиткой. Проходят мимо мистера Плуто: огромного лысого бегемота в человеческом облике, одетого в синюю больничную пижаму, в которую без труда поместились бы четыре человека нормальных объемов. Билли узнает его сразу. Это «Удивительный Плуто!» — именно так, с восклицательным знаком — бывший цирковой силач, несколько раз осужденный за кражи и признанный невменяемым. Его глаза похожи на мелкие черные пуговицы. Он что-то бормочет себе под нос, и сразу становится ясно, что он сумасшедший. Он пытается расчесать лысину золоченым гребешком и рыдает взахлеб.
— Бедный наш мистер Плуто, — говорит сестра Элоиза. — Что случилось? Вы опять потеряли парик?
Мистер Плуто кивает.
— Он всегда очень нервничает, когда видит кого-нибудь незнакомого, — поясняет сестра Элоиза. — Познакомьтесь с ним, Билли.
Билли улыбается великану, и тот пугливо отводит глаза.
— Он просто стесняется новых людей. — Сестра Элоиза берет Билли за руку и подводит к двери его комнаты.
Странно, но, как только Билли заходит внутрь, он понимает, что комната — в точности такая, какой он ее представлял. Хотя это жилая комната в пансионе, все равно есть какое-то смутное ощущение казенности. Помещение маленькое. Стены оклеены старыми поблекшими зелеными обоями, которые местами отслаиваются. На потолке — странные темные пятна. Единственное окно забрано толстой решеткой. Из мебели — только комод какого-то светлого дерева и кровать, застеленная зеленым с белым покрывалом. Комната действительно напоминает палату в психиатрической клинике, и, как ни странно, это слегка утешает Билли.