— А приходите вечером в La Factoria. Сегодня моя смена, оторвемся! — предложил Пабло, а мы и не подумали отказаться. Почему бы и нет?
Хотя ноги гудели от долгой прогулки, и хотелось залечь хотя бы на час в горячую ванну, чтобы расслабиться. Но, во–первых, ванны мне не видать еще, как минимум, месяц, а во–вторых, я приехала отрываться. Поэтому бар был именно тем, что нужно в первый вечер каникул. Папа звонил сегодня действительно чуть ли не каждые полчаса, и знать ему о походе в бар совершенно не нужно. Не то, чтобы я часто врала родителям, но есть такая ложь — во спасение называется. Во спасение их нервов! Дети вырастают и по–любому ходят на разного рода тусовки, а когда родители об этом знают, то вместо того, чтобы спокойно спать, сидят и ногти грызут, ожидая, когда их чадо окажется в безопасной постельке под одеялом. А я люблю своих родителей, поэтому для их же спокойствия лучше сказать, что мы дико устали, что было, по сути, правдой, и пожелать им спокойной ночи. Именно так я и поступила. А потом, облачившись в платье серебристого цвета до середины бедра и с не очень глубоким декольте, поделившись с подругой косметикой, и найдя в ее шкафу платье черного цвета среди купы шорт, мы покинули ее скромный дом и отправились в бар. С бабушкой мне до сих пор познакомиться не удалось, но Эля сказала, что сегодня у бабули вечер игры в покер с подругами, и она вернется примерно в то же время, что и мы. В покер! Ну надо же! А потом еще и оказалось, что на реальные деньги! Пусть ставки маленькие, но монеты тоже принимаются! Азартная бабуля, однако!
До бара мы решили поехать на такси, которое, опять же, ждало нас у входа в La Perla, и до которого нам пришлось идти пешком на высоченных каблуках. А дороги здесь такие, как в российской глубинке, правильнее будет сказать, что их почти нет, а те, что есть, до такой степени разбиты, что каблуки то и дело застревали в щелях. Пока мы шли, я думала только об одном, чтобы снова у входа не встретить тех троих ублюдков. Но они были там. Как вышибалы на входе в клуб, никогда не покидая своего поста. Правда, на этот раз хотя бы футболки надели! Только сигарета осталась неизменной. Проходя мимо, мы услышали их свист в наш адрес. Я сжалась, готовая если что бежать, или хотя бы снять туфли и запустить ими в них, но Эля повернувшись к ним лицом, ткнула им фак и что–то выкрикнула на испанском. Они ответили. Потом снова она. Господи, что же она творит? На таких отморозков нарываться нельзя. Я дернула ее за руку, утаскивая за собой подальше к выходу, но, к моему удивлению, троица примирительно вскинула руки и снова заржала.
— Что ты им сказала? — удивилась я, все еще не веря, что отпала необходимость делать ноги.
— Послала в задницу и сказала, что если они еще раз будут так таращить на тебя свои зеньки, оторву им члены и приделаю на спину главарю. Дикобразом станет, козел.
Я рассмеялась, но сомневалась, что их реально испугали ее угрозы. Вероятно тот факт, что она местная, не давал им разрешения прикасаться ко мне. Во всяком случае, пока. Но я была этому рада. Главное, не оказаться возле них одной! Буду везде ходить с Элей, и все будет в порядке!
Пока мы ехали в такси, я успела поглазеть на вечерний город. Он был не менее прекрасен, чем в дневное время. Казалось, веселье к вечеру не
утихало, а наоборот, начинало набирать обороты. Одни устраивают уличное файершоу, собрав вокруг себя толпу восхищенных зрителей, другие показывают трюки на велосипедах. Отовсюду звучит музыка, но не клубная, а местная. Это играют уличные музыканты на гармошках, конга, и других инструментах. А пожилые, да и молодые, жители окружили их, и танцуют со счастливыми улыбками на лицах. Испанские мотивы, доносящиеся до нас, и меня заставили захотеть вырваться из автомобиля и присоединиться к танцующим. Правда, движений сальсы я не знала, но ведь можно выучить, если очень захотеть! Какая же она, все–таки, заразительная, эта невероятная атмосфера всепоглощающего веселья.
Подъехав к бару, я расплатилась с таксистом, и мы вошли внутрь сквозь кисею с бусами. Нас тут же оглушила зажигательная латиноамериканская музыка, и я обрадовалась, что теперь–то мне удастся под нее подвигаться. Именно здесь, в Сан–Хуане, хотелось жить их коренной атмосферой, впитывать эти мотивы, а не дергаться под привычный «клубняк». Сальса — вот что мне сейчас действительно нужно! Девушки без стеснения двигали своими, надо сказать, достаточно крупными пятыми точками на танцполе, в то время, как парни, так же без стеснения, обхватывали их кто сзади, кто спереди, выполняя свои собственные движения в такт. Тем самым создавался эффект, что они вот–вот начнут заниматься сексом прямо здесь. Но нет, на самом деле, это просто столько драйва и секса в самом танце. В этих резких движениях сначала вперед, потом назад. Вот девушка забрасывает ногу на бедро парню, и он, обхватив ее сзади за шею, плавно прижимает к себе, в миллиметре от своих губ, чтобы через секунду развернуть к себе спиной и провести рукой вверх по ее бедру. Ее волосы разлетаются и падают на лицо, губы приоткрыты, а тонкая ладонь накрывает мужскую, чтобы сильнее вдавить ее в кожу… Вау! Горячо! А ведь это только танец!
Добравшись до барной стойки, мы уселись на высокие деревянные стулья и я, наконец, смогла осмотреться. Нельзя сказать, что бар дышит современностью. Скорее, совершенно наоборот. На стенах какие–то картины, которые сложно рассмотреть в мерцающем свете. Над дверным проемом и еще в некоторых местах полки с… книгами! Да, с настоящими книгами! И это в баре! Неужели их кто–то читает? Или люди устают двигать бедрами, и вместо того, чтобы напиваться, берут книжечку и сидят себе читают, переводя дыхание и готовясь к следующему забегу бедрами на танцполе? Но нет, не читают.
Перед нами явился сногсшибательный Пабло, и широко улыбнулся.
Да, это место его преображало. Днем он был обычным милым испанцем, пусть и с накачанным прессом, а сейчас… Сейчас он был Бармен, которому строили глазки как минимум три девушки, оккупировавшие барную стойку. На нем был барный белый жакет, волосы аккуратно собраны в короткий хвост. А что он творил с бутылками для коктейлей! Моя челюсть была, наверное, на столешнице, после того, как он устроил целое представление по смешиванию алкогольных напитков. Бутылки летали и вверх, и вокруг его талии, и на лету наполняли стаканы, так, что я даже не заметила, когда мой собственный коктейль был готов. С наигранным поклоном и хитрющим зглядом, он подвинул его ко мне и сказал:
— Пей, mi amor!
Я послушалась.
Спустя еще пару стаканов, мы с Элей пустились в такую долгожданную сальсу! Движений я пока не знала, поэтому двигала бедрами, как умела и как считала уместным, хотя алкоголь начинал затуманивать понятие «уместно», и делал меня более расслабленной и желающей оторваться на полную катушку. К Эльвире уже пристроился какой–то смуглый молодой человек с черными аккуратными усиками, пока я зажигала одна одинешенька, наслаждаясь музыкой и тайком поглядывая на танцующих девушек, пытаясь запомнить правильные движения реггетона.
Зазвучала какая–то бодрая латино–американская песня, и тут–то все и началось. Все девушки словно сошли с ума, начиная неистово крутить бедрами, причем в направлении не назад, а вперед. В такт бедрам двигалась и их грудь, что–то на подобии нашей «цыганочки», только по кругу. Девушки визжали, а парни улюлюкали и свистели, пожирая тех глазами, и сами не могли устоять на месте, подтанцовывая, как могли. Я рассмеялась, находясь в эпицентре этого испанского вулкана эмоций, и отбросив стеснение, попыталась так же, как и все, начать двигать бедрами.
— Давай, амига! — прокричала на ухо Эльвира, и я, развернувшись, увидела, как и она, не смущаясь, слегка приседает, чтобы крутнуть головой и резко забросить волосы за спину. Немного притопнула ногами, и опять круговое движение вперед бедрами и грудью. — Сиськи вперед и в отрыыыв!
А мне не надо повторять дважды! Я уже была достаточно пьяной, чтобы потерять рассудительность и подумать о том, насколько призывно этот танец смотрится со стороны. Мне просто нравился Сан–Хуан, нравилась атмосфера всеобщей расслабленности, громкая музыка и алкоголь в моей крови. Все это создало бурную смесь из желания стать частью этого мира хотя бы ненадолго. Не раздумывая, я начала вытворять все то же, что и окружающие меня девушки, растворяясь в музыке, и позволяя ей подхватить меня своими звонкими волнами, чтобы унести в отрыв. Я выделывала такое бедрами и грудью, что порой казалось, мое платье не выдержит этого эксперимента, или груди захочется выскочить на более свободное пространство, и подышать свежим воздухом, которого в клубе не было. Но нет, по–моему, у меня выходило неплохо, раз парочка парней оказалась передо мной, и, широко улыбаясь, показывали мне большими пальцами «класс», тем самым еще сильнее раззадоривая. Девушки уже встали в круг, и танцевали теперь уже не для парней, а для самих себя. Это будто был только наш танец, и в зрителях мы уже не нуждались. Знаете, так бывает, когда находишь кого–то, кто разделяет твои собственные интересы. Тебе с ним по кайфу и большего не надо. Вот и нам так сейчас. Мы двигались в такт, смотря друг на друга и звонко смеясь, пока музыка, наконец, не завершилась одним сочным аккордом. Мы все дружно снова засмеялись и начали давать друг другу «пять», будто давно были знакомы и теперь стали еще ближе, хотя на самом деле никто никого не знал по имени. Эля, смеясь, забросила на меня свою ручищу и неожиданно шлепнула по заднице.