- Ты теперь со мной не разговариваешь? – тихо спрашивает он, а потом яростно, словно защищаясь, произносит: - Я все равно ни о чем не жалею. Хоть линчуй меня, это была самая прекрасная ночь. Неужели ты не видишь, как нам хорошо вместе? – злость плавно перетекает в умоляющий тон: - Джон! Перестань себя казнить, это же я все сделал. Все сам. Ты здесь не при чем.
Джон поднимает смеющиеся глаза на Шерлока и не удерживается от усмешки:
- Что сам, Шерлок? Ты сам с собой переспал? Без моего участия? – он тихо смеется и качает головой: - А мне казалось, я был несколько вовлечен в процесс. И очень заинтересован.
Глаза Шерлока затапливает облегчение, и он смеется вместе с ним. Атмосфера между ними становится легкой и приятной. Возможно, Джону действительно нужно принять то, что в его жизни появился Шерлок и просто жить?
Они проводят вместе все утро: завтракают, смотрят телевизор, прибираются в квартире. Джон первым предлагает убрать резинового монстра, и Шерлок с удовольствием демонтирует ужасное творение китайской промышленности. Они прячут то, что осталось от монстра после спускания воздуха, в шкаф, а затем радостно оккупируют желтый плюш, просто валяясь и болтая. Именно тогда, сжимая в своей руке руку Шерлока, Джон рассказывает ему о той жизни миллион лет назад.
- Ты был прав тогда, помнишь, когда я порезался? – говорит он тихо, глядя в глаза Шерлока – голова Джона покоится на его острых коленках, а пальцы Шерлока нежно перебирают его короткие пряди. – Я действительно снимал квартиру на последних курсах медицинского напополам с Эндрю. Мы вместе учились и были… - Джон сглатывает, раздумывая, как сказать правильно, и в итоге произносит: - состояли в отношениях. Может быть лучшие друзья, которые вместе спят, так вернее? - и после короткой паузы, продолжает: - Эндрю был звездой – красивый, умный, лучший студент на курсе, и я не знаю, почему он выбрал меня. Такого обыкновенного и ничем не примечательного меня, - Шерлок морщится на эти слова Джона, но молчит, и Джон ему за это благодарен. – Эндрю научил меня всему: дорожить дружбой, быть вместе, даже… - он смеется, - готовить. Нам правда было здорово вдвоем. Друзья завидовали. Эндрю все любили, он настолько умел покорять, что о ненормальности гомосексуализма рядом с ним никто не задумывался. Просто это же Эндрю, его хотели все. А он выбрал меня, - Джон замолкает.
- Не хочешь, не говори, - произносит Шерлок, когда пауза затягивается, но Джон упрямо трясет головой и целует кончики пальцев Шерлока.
- Я должен рассказать, - говорит он. – Собственно и рассказывать то больше нечего. Мы только закончили университет, получили дипломы. Сумасшедшие каникулы на юге, вдвоем, Эндрю и я. Возвращение в Лондон. Мне подвернулась удача – предложили интернатуру у профессора Брауна в Бартсе. Это был мой шанс – я мечтал стать хирургом, был на этом просто помешан. А Эндрю мечтал делать добро. До некоторых пор я просто не понимал, к чему все идет. Хотел сделать ему сюрприз, похвастаться, что тоже чего-то стою, чего-то смог добиться, раз меня заметили и приняли. Но Эндрю видел другое будущее для нас. Когда он примчался возбужденный и заявил, что мы улетаем в Африку… Он записал нас…
- Врачи без границ, - заканчивает за него Шерлок и легко целует в губы.
- Да, - соглашается Джон. – Была мерзкая сцена. Я вспылил. Кричал, что у меня другие планы, что я не хочу зарывать свой талант в землю и ему не дам. Что ему надо больше думать о других, а не только о своих желаниях. Мы поссорились. Он выскочил из дома хлопнув дверью. Я предал его.
- Что произошло? – Шерлок очерчивает пальцами контур скул на лице Джона, его брови, разрез глаз, губы. – Он улетел?
- Нет, - Джон судорожно вздыхает – все же говорить об этом больно до сих пор. – Он попал в аварию в тот же день. Его сбила машина. Насмерть. Тупо сбила машина. Он не долетел до Африки.
- Третьего сентября? Это случилось третьего сентября? – голос Шерлока звенит гневом и болью.
- Ну да, третьего сентября, миллион лет назад, - Джон поворачивается боком и утыкается лицом в его живот. – Мы каждый год в этот день встречаемся с друзьями, а я каждый год забываю об этом дне, - шепчет он, щекоча губами и дыханием оголившуюся кожу Шерлока.
- Забудь, - выдыхает Шерлок, - ты не виноват. Ни в чем не виноват, слышишь? Это просто несчастный случай.
- Я предатель, Шерлок, - произносит Джон в его живот, боясь посмотреть в глаза, - я его предал. Ты разговариваешь с предателем.
- Чушь, - Шерлок крепко обнимает Джона и принимается беспорядочно целовать его в шею, плечи и макушку. – Ты самый лучший. Ты не можешь предать того, кто поверил тебе. В тебя. Ты мой, Джон. Ты создан для меня. Идеально мне подходишь, меня ты не предашь, а на остальных мне плевать. Мой… Джон… Мой…
Утро проходит в крепких объятиях, поцелуях и молчании. Они больше не говорят ни о чем. Вскоре после полудня Джон все же поднимается, чтобы приготовить обед, а Шерлок перебирается на кухню. Пока Джон режет овощи для ризотто, замечает первые признаки нервозности Шерлока. Тот совершает неосознанные движения, поглаживает сгибы локтя, чешет, не знает, куда деть руки… Джон прекрасно понимает, что весь вчерашний день, когда Шерлок был с Джоном, и потом, когда ждал его дома, он не кололся. Это для наркомана тяжелое испытание. И сейчас, кажется, наступает его предел. Джон не знает, каков временной интервал между дозами, но то, что Шерлок ради него растянул этот самый интервал, понимает ясно. Джон уже решил для себя, что не будет даже пытаться читать Шерлоку мораль. Также этим утром он уже решил позволить тому, что случилось между ними ночью, идти своим чередом. Кроме того, Джон признает, что как бы ни хотел не привязываться к Шерлоку, это уже случилось. Незнакомый парень стал за эту неделю самым дорогим и близким. Что будет дальше, Джон не знает. Вряд ли что-то хорошее, с учетом зависимости Шерлока. И то, что Джона ждет очередная боль, сомнений не остается. Джон просто хочет быть рядом с Шерлоком, чертовым наркоманом, убивающим самого себя. До самого конца. Он не уверен, что переживет этот конец, что не сломается, но почему-то внутри крепнет мировоззренческий фатализм.
- Шерлок, - немного поколебавшись, произносит, наконец, он. – Тебе же надо… - он не договаривает, красноречиво глядя на бледную дорожку уколов на сгибе локтя Шерлока. – Если - да, то иди. Я могу дать денег, хочешь?
Шерлок резко оглядывается на него, словно Джон его ударил, и некоторое время сканирует своими светлыми, полными боли и ужаса глазами, будто рентгеном просвечивает.
- Я все понимаю, Шерлок, - устало качает головой Джон. – Ты не можешь и не хочешь остановиться. Ты – взрослый человек. Если нужно – иди. Я не выгоняю, я жду тебя назад. Просто помни о безопасности. О том, что будет со мной, если с тобой что-то случится, - Джон возвращается к нарезке овощей. – Про деньги я тоже не шутил, возьми в кармане куртки в портмоне, если нужно, - заканчивает он, не отрываясь от процесса готовки.
Пауза длится очень долго.
- Я скоро вернусь, а деньги у меня есть, - быстро где-то за спиной наконец произносит Шерлок.
Джон слышит, как он мечется по комнате, собирает вещи, а затем замирает на пороге.
- Иди, - говорит Джон, не оборачиваясь, - и возвращайся.
Когда Шерлок уходит, Джон прекращает резать овощи, выключает плиту и звонит Гарри.
- Как ты, братец? – голос у Гарри хриплый, словно она только что проснулась, а ведь день уже в разгаре. – Пережил вчерашнее?
- Как видишь, жив, - невесело отвечает Джон. – А ты, я слышу, хорошо вчера развлеклась, да?
- Не будь глупцом, всего лишь пару бокалов пива в пабе пропустила, - излишне резко отвечает Гарри. – Но сегодня, если ты ко мне не присоединишься, обязательно пущусь во все тяжкие, - шутливо угрожает она.
Джон уверен, что сестра лжет, и сейчас берет его на понт, но на самом деле ему просто хочется убраться из дома, где все напоминает о Шерлоке. Джон хоть и принял решение, но смириться с тем, что твой парень – наркоман, нелегко. Неожиданно мысли о Шерлоке, как об официальном парне, приятным теплом разливаются в груди.