- Да, мисс Хупер – идеальный вариант, - соглашается Майкрофт. – Значит, так и сделаем. А что насчет Джона?
- Я настаиваю на том, чтобы он ничего не знал. Абсолютно, - отрезает Шерлок и для убедительности стучит карандашом по листу, на котором они с Майкрофтом только что набросали схему спасения с крыши Бартса. – Джон не умеет врать и притворяться, если его заподозрят в неискренности, он тут же попадет под удар. Весь фокус в том, чтобы Джон верил в мою смерть и смог убедить других. Тогда у меня будет время разделаться с наследием Мориарти и вычислить всех снайперов. Только так, - Шерлок твердо смотрит на Майкрофта.
- Ты же понимаешь, что Джон после всего может тебя не простить? – Майкрофт все еще не теряет надежды разубедить брата.
- Для меня важнее всего его безопасность, - упрямо повторяет Шерлок, - даже если он отвернется от меня. В конце концов, если он будет жив, мы решим эту проблему так или иначе.
- Ладно, брат, - вздыхает на сей раз Майкрофт, - это твой выбор, тебе решать. Главное, не пожалей потом.
- Ты же за ним присмотришь? – Шерлок испытующе смотрит на брата.
- Конечно, можешь на меня рассчитывать, мне не привыкать, - Майкрофт ухмыляется.
- Только не как в прошлый раз! – огрызается Шерлок и вновь возвращается к нарисованной схеме .
Два года – большой срок для того, чтобы расквитаться с врагами, но маленький, чтобы забыть человека, которого и забывать-то не хочешь. Шерлок не хочет забывать Джона, он не может его забыть. Джон снится ему каждую ночь. Джон живет в Чертогах, напоминая о себе запахом антисептика, мяты и черного чая. Шерлок видит Джона в оптическом прицеле врагов, и потому убивает их без сожаления. Джон в дожде и тумане, говорящем о Лондоне, Джон в жаре и зное Афганистана, Джон в пустыне Австралии и умиротворении Шотландии. Джон везде, где есть Шерлок. Два года – ничего не меняют. Шерлоку все так же хочется видеть его, слышать и осязать. Постоянно. Джон – болезнь Шерлока, от которой не хочется исцеляться. С ней хочется жить и умереть. Умереть как можно позже, чтобы иметь возможность насладиться близостью. Два года – большой срок, чтобы соскучиться до дрожи в пальцах и слабости в ногах. Шерлоку Холмсу очень нужен его Джон Ватсон. Прямо здесь и сейчас. Шерлок вздыхает, распечатывая очередное послание от брата, его еженедельный фотоотчет о жизни Джона. На сей раз Джон выглядит чуть лучше. В его осанке и всем облике появляется если не уверенность, то хотя бы спокойствие, словно он пришел внутренне к какому-то решению. И это беспокоит Шерлока – он совсем не хочет, чтобы Джон смирился с его гибелью. Это эгоистично, да, но Шерлок и не отрицает, что эгоист. Джон – его, и точка. На одной из фотографий Шерлок с ужасом видит девушку. Она идет с Джоном рядом, держит его под руку и что-то доверчиво шепчет на ухо. Шерлок мгновенно теряет присутствие духа. До этого Джон, кажется, держался довольно стойко, даже не заглядываясь на противоположный пол, и тут такое безобразие. Возможно, Майкрофт щадил его чувства и не присылал других фото? Такое может быть. Тогда для чего он сейчас сыпет соль на рану? Брат никогда не делает ничего просто так. Шерлок продолжает всматриваться в фото, пытаясь прочитать по лицу Джона, какие мысли и чувства обуревают его. Бесполезно. Чтобы читать Джона, нужно находиться рядом с ним: слышать дыхание, пульс, касаться едва заметно кожи, контролировать потоотделение, трепет ресниц, взгляды, жесты, слова… Господи, чтобы хоть что-то понять в Джоне, нужно быть с Джоном. На расстоянии такие вещи не срабатывают. За мучительными и ревнивыми мыслями Шерлок не сразу замечает приписку брата к письму: «Может быть, пора подумать о возвращении домой? Твой доктор начинает засматриваться на витрины с ювелирными украшениями. Ты же не хочешь, чтобы случилось то, что потом будет не изменить? Поторопись, чтобы не опоздать». Шерлок в ярости. Почему Майкрофт только сейчас сообщает, что судьба брата висит на волоске? Если Джон подумывает о женитьбе, это значит, что Шерлок может его окончательно потерять. Со сверхпорядочностью Джона легко понять, что предавать жену он не будет, а если еще и дети пойдут, то Джона Шерлок потеряет навсегда. Перед глазами Шерлока проплывают кошмарные картины гипотетической свадьбы Джона, где он, Шерлок, выступает в роли шафера. Какое унижение! И он ведь будет шафером, если Джон попросит, он и ребенка его покрестит, и даже посидеть согласится, пока родители будут целоваться в кино. Господи, Шерлок не хочет себе и Джону такой участи. Шерлок хочет своего Джона в свое же полное владение, на Бейкер-стрит, на любимый продавленный диван с желтым плюшем, к камину и черепу. Шерлок хочет домой, к Джону. Привычным жестом Шерлок сжимает в кулаке пулю и начинает лихорадочно искать выход из этой бесконечной череды неудач.
По большому счету, Шерлок почти закончил с зачисткой банды Мориарти. Сейчас он занят Себастьяном Мораном, правой рукой дорогого Джима, опасным и непредсказуемым типом. Их противостояние затягивается, и это крайне выводит Шерлока из себя. Но теперь, когда Джон в одном шаге от свадьбы, у Шерлока открывается второе дыхание. Он должен во что бы то ни стало разобраться с Мораном как можно скорее, а это значит, что Моран – потенциальный труп.
Через три дня в утренней газете Шерлок читает некролог, посвященный безвременно ушедшему в расцвете лет полковнику Себастьяну Морану, погибшему в результате несчастного случая. С удовлетворением скомкав газету, Шерлок допивает кофе и заказывает билет до Лондона. Он надеется, что еще не поздно, что он успеет все исправить, что он не потеряет Джона.
В аэропорту Хитроу Шерлока встречает Майкрофт. Первым делом Шерлок интересуется:
- Я не опоздал?
Брат с сочувствием глядит на него, прежде чем ответить:
- Пока еще нет, - Шерлок выдыхает с облегчением. – Но он уже купил кольцо, - Шерлок бледнеет, - и прямо сейчас направляется в ресторан, чтобы сделать предложение.
Шерлок в ярости. Он молчит все время, что они идут до стоянки, где осталась машина Майкрофта, а когда забираются внутрь, решительно объявляет:
- Вези меня в ресторан. Я должен успеть.
- Господи, Шерлок, - возмущается Майкрофт, - ты не можешь заявиться туда в таком виде. Хотя бы отдохни, выспись и на свежую голову…
- Ты что, не понимаешь? – Шерлок зло смотрит на брата. – Он же порядочный, если сделает предложение, слова назад уже не заберет. Я не хочу быть шафером на его свадьбе, - давешний кошмар воскресает в памяти чересчур реально. – Я должен остановить этот фарс любым способом. Хоть ресторан взорвать, если понадобится.
Майкрофт лишь пожимает плечами и называет водителю адрес, понимая, что спорить с Шерлоком, когда он в таком безумном состоянии, бесполезно.
Джона Шерлок замечает почти мгновенно. И боже, как он изменился – похудел, поседел, появились горестные морщинки. Как же его не хватало и не хватает до сих пор, пока нет возможности дотронуться, вдохнуть запах, просто встать рядом и окунуться в ауру Джона, солнечную, теплую, самую лучшую. Шерлок на миг замирает, сомневаясь, как поступить, что сказать, как обратить на себя внимание. Девица еще не пришла, и Джон занят тем, что рассматривает купленное кольцо, выглядя при этом немного глупо и недоумевающе. Что же ты делаешь, Джон? Ведь ты ее не любишь! Шерлок решает, что драматизм момента нужно как-то скрасить шуткой, чтобы помочь Джону преодолеть это тягостное для обоих, безусловно, для обоих, объяснение. Идея появляется мгновенно, и вот уже Шерлок добывает себе карту вин, бабочку как у официанта и подводочный карандаш, которым рисует маленькие усики. Это все розыгрыш, фокус, как он и говорил в своем предсмертном телефонном монологе – Джон должен оценить красоту игры. Вот только уверенности настоящей нет, ведь Шерлок слишком плохо разбирается во всем том, что касается сферы эмоций и отношений. Но отступать поздно, и Шерлок с трепетом подходит к Джону, подсовывая тому под нос карту вин. Он что-то тараторит, картавя и изображая французский прононс, но Джон даже не смотрит на него, отягощенный предстоящим событием, и это почти выводит Шерлока из себя. Вскоре появляется его избранница, и Шерлок чувствует к ней ненависть всеми фибрами своей ревнивой и собственнической души. Кроме того, он узнает в ней девицу, которая несколько лет назад уже пыталась увести Джона у Шерлока. Тогда Джон выбросил ее номер телефона, а сегодня вот кольцо дарить собрался. А Джон все еще не узнает его. Шерлок не выходит из роли, доигрывая до конца. Он добывает шампанское и подсовывает его Джону под нос, предлагая убедиться в качестве марки, на что Джон реагирует предсказуемо раздраженно – наконец, поднимает глаза, чтобы в свойственной ему деликатной манере как-то осадить зарвавшегося официанта. Они встречаются взглядами, и Шерлок готов полжизни отдать за то, чтобы увидеть в его глазах радость и прощение, но вместо этого видит изумление, неверие, какое-то легкое безумие, после чего они закрываются, и Джон мягко оседает в кресле, теряя сознание. Такой поворот для Шерлока становится неожиданным. Девица начинает верещать, ничего не понимая, когда Шерлок одним только яростным взглядом затыкает ей рот и поднимает Джона на руки, чтобы перенести на горизонтальную поверхность, вроде диванчика, который он видел в фойе ресторана. Рядом суетится администратор, протягивает нашатырь, предлагая вызвать скорую, девица пристает с дурацкими вопросами, а Джон все не приходит в себя. Шерлок укладывает Джона на диван и берет его за руку, совершенно игнорируя аналогичные поползновения девицы. В сердце Шерлока заползает иррациональный страх того, что Джон может совсем не очнуться. Глупость, конечно, но когда Джон судорожно вздыхает и слабо шевелится, Шерлок выдыхает с облегчением и сжимает его руку. Именно в этот момент девица решает, что пора напомнить о себе и идет в наступление: