- Джон, что с тобой? – это окончательно выводит Шерлока из себя.
- Что ты к нему прилипла? – шипит он, чтобы не потревожить покой Джона. – Ему нужен кислород, а тут твои духи – отойди подальше и не мешай, - и тут же переключается на своего Джона, который наконец-то, о чудо, открывает глаза и просто смотрит на Шерлока, робко улыбаясь.
- Шерлок! – он рад, правда рад, хотя Шерлок ждал, что Джон закатит ему скандал или, того хуже, начнет игнорировать.
Шерлок решает действовать, пока не поздно, так сказать закрепить позиции, и потому почти скороговоркой произносит, одновременно притягивая Джона к себе:
- Я жив, Джон, вот, убедись, - он сжимает его руку. – Правда, живой. Все расскажу дома. Собирайся, мы уходим, - и торопясь отделаться от назойливой джоновой поклонницы выплевывает презрительно: - Мадам, приятно было познакомиться, больше нас не беспокойте!
Но Джон не торопится уходить, он все еще сидит, неверяще глядя на Шерлока, и улыбается радостно:
- Ты живой! – а затем его глаза затапливает обида: - Ты жив! – и дальше выдает гневные обличения в стиле «как ты мог со мной так поступить» - мелодрама, скука.
Шерлок понимает, что победа в их маленьком поединке с девицей откладывается. А та внезапно оживает и дарит Шерлоку взгляд, полный ненависти и торжества – она, наконец, поняла, с кем имеет дело. Дальше все происходит технически красиво и умно. Разыграв карту обиды Джона, надавив на слабые места и ткнув носом в очевидные просчеты Шерлока, она ловко выцарапывает Джона из крепкой хватки Шерлока и просто уводит. А Шерлок смотрит им вслед, понимая, что этот раунд проигран.
Мысль о проигрыше выводит Шерлока из тактического ступора, и, более не рассуждая, он в два шага догоняет их, пока они еще не вышли на улицу. Шерлок искренне считает, что они просто не поговорили нормально. Стоит сказать правильные слова, и Джон все поймет, простит, бросит свою Мэри (ее зовут Мэри, какая банальность), и вернется с Шерлоком на Бейкер-стрит. Вот только разговора не получается. Вместо него они, как два пятиклассника, обзывают друг друга и бросают в лицо наиглупейшие обвинения. Шерлоку стоит остановиться, ведь Джон еще слаб после обморока, но в запальчивости Шерлок этого просто не замечает и, в ответ на провокацию Джона, толкает его. Джон оступается, взмахивает руками и падает, мягко прикладываясь затылком о красную ковровую дорожку – удачное снайперское попадание – пол в фойе кафельный. Шерлок пугается, отталкивает Мэри и падает рядом с Джоном. Первым делом он проверяет реакцию зрачков, осторожно ощупывает затылок, стараясь не потревожить Джона. Убедившись, что ничего страшного не произошло, даже шишки нет, Шерлок поудобнее располагает голову Джона у себя на коленях и начинает массировать виски, осторожно перебирая короткие пряди волос. Он не может видеть Джона в таком беспомощном состоянии. Это противоестественно, неправильно. Это пугает, наконец. Джон все не приходит и не приходит в себя. Мэри что-то бормочет в телефон, одаривая Шерлока злобными взглядами, администратор опять оживилась в своей деятельности. А Шерлоку хочется закричать и разогнать этот сонм идиотов, чтобы его и Джона наконец-то оставили одних. Джон приходит в себя с криком ужаса и именем Шерлока на устах, который вырывается из него, словно воздух из сдувшегося шарика, и Шерлок с облегчением выдыхает - очнулся. Отдергивая руки, он что-то несет про шишку на затылке, которой нет, просит прощения и ощущает себя безумцем. Самое смешное, что Джон также похож на душевнобольного, по крайней мере, его улыбка далека от нормы. Так они и улыбаются друг другу, словно два соседа по палате в сумасшедшем доме, счастливые каждый в своем бреду. Наконец Джон произносит тихо:
- Я рад, что ты жив, Шерлок, я рад, так рад! Но ты скотина, Шерлок, какая же ты скотина! - раз Джон ругается, значит все в порядке.
Шерлок кивает, не собираясь оправдываться, сейчас его волнует другое.
- Ты звал меня, - напоминает Шерлок, внимательно вглядываясь в лицо Джона. - Ты что-то видел? – он не может не спросить, почему Джон кричал и почему произнес его имя, выплывая с той стороны. Именно так вел себя Джон, когда ему снились кошмары раньше, после Афганистана. Неужели падение или стресс, связанный с внезапным воскрешением Шерлока, спровоцировал новую волну кошмаров?
На самом деле, Шерлок именно этого и боится, что с его появлением кошмары Джона не то что не прекратятся, а усилятся, и сейчас он видит наглядное тому подтверждение. Он не может не спросить о природе кошмара, в свое время они с трудом справились с кошмарами Джона после Афганистана (пусть психотерапевт съест свой диплом, потому что не она, а Шерлок избавил Джона от них), и Джон подтверждает – кошмар тот же, вот только финал немного другой. И здесь Шерлок настораживается. Про кошмар со своим трупом после падения с крыши Бартса Шерлок наслышан – Майкрофт, как и обещал, за Джоном приглядывал весьма ответственно и сведения о разговорах с психотерапевтом, которого Джон посещал короткое время, получал регулярно. Но Джон никогда не характеризовал этот кошмар как мерзкий, он не выглядел так… напугано. Шерлок лихорадочно соображает, почему его пугают слова Джона, голова работает, словно вычислительная машина, прогоняя за секунду несколько файлов с информацией. Джон постепенно приходит в себя, а Шерлок все еще анализирует произошедшее. Джон отстраняется, не совсем и не далеко, но дает понять, что прежней близости между ними пока еще нет, и Шерлок принимает это. Тут появляется вездесущая Мэри со своим такси и прибирает несопротивляющегося Джона к рукам. В другое время Шерлок попытался бы еще раз остановить их, но сейчас его посещает страшная догадка, от которой холодеют руки. Потому что он вдруг понимает, что за финал мог появиться в том самом жутком антураже, напугавшем Джона. В свое время Джон связывал свои блуждания по коридору с поисками Эндрю, затем со смертью Шерлока, но никогда истинная причина в его снах еще не всплывала. Амнезия хранила гордое молчание все эти три года, так почему же она решила напомнить о себе сейчас? Шерлок более чем уверен, что именно Джон видел, когда стукнулся затылком о ковровую дорожку – он наконец-то начал вспоминать. Вот только Шерлок не знает, радоваться или огорчаться, желать или не желать возвращения памяти Джона. Все так запуталось между ними. Вспоминая свои давние консультации со специалистами по амнезии, которых нашел для него Майкрофт, Шерлок понимает, что, возможно, процесс запущен и теперь память возможно будет возвращаться лавинообразно. Ему хочется быть в это время рядом с Джоном, чтобы помочь, объяснить, провести через все, но хочет ли этого Джон? Шерлок не знает, что делать, он выбит из колеи, его план дал трещину и теперь нужен новый план.
Возвращение на Бейкер-стрит происходит тихо и незаметно. Пока Шерлок предотвращал необратимые последствия джоновых поступков, Майкрофт навестил миссис Хадсон и по возможности смягчил главное событие года – возвращение Шерлока. Конечно, миссис Хадсон рада, она беспрестанно плачет и целует «своего мальчика», и все норовит всучить ему тарелку с печеньем, но Шерлок довольно невежливо выпроваживает ее к себе. Ему нужно подумать, решить, что делать с Джоном, как себя вести, попытаться просчитать возможные варианты событий и оценить степень их воздействия на отношения между ними. Сосредоточиться получается не очень, и Шерлок берет скрипку, по которой, как выясняется, очень соскучился. Игра помогает справиться с нервами, умерить злость и страх потерять Джона, выстраивает в логическую цепочку исходные данные. Шерлок, в общем, успокаивается, понимая, что пока ничего плохого не случилось. Его гипотеза про всплывающие из прошлого забытые воспоминания еще не получила однозначное подтверждение и вполне может быть ошибочной. Шерлок бросает взгляд на часы – глубокая ночь. Скоро должен прийти Джон, если, конечно, Мэри не сыграет грязно и не попытается удержать его любой ценой. Но это же Джон, его Джон, который не устоит, вернется к ним, на Бейкер-стрит хотя бы только для того, чтобы убедиться в реальности того, что сегодня произошло. И Шерлок ждет его, продолжая водить смычком по струнам. Он слышит его приближение почти с того момента, как Джон открывает своим ключом дверь. Шерлок поворачивается лицом ко входу и ждет Джона, чтобы эффектно закончить мелодию, когда он войдет.