— Нам нужно, чтобы с тобой все было в порядке, — она говорит. Она права. Единственный способ выбраться из этой неразберихи — это если меня призовут.
— Я знаю, ма. Ты смотрела какие-нибудь объекты, через которые я отправлял? — я быстро сменил тему. Мы уже некоторое время ищем разные места, куда можно отправить Хлою на лечение, пытаясь решить, что для нее лучше.
Она одаривает меня легкой улыбкой — первым намеком на надежду, который я увидел с тех пор, как приехал сюда. — Да. Я думаю, ты прав, лучше всего было бы за пределами штата, а мне понравился Сент-Уэст, потому что ты рядом, — это в двух часах езды от меня, но, по крайней мере, это означает, что я могу видеться с ней по выходным. — Но мы не можем себе этого позволить, — строго говорит она.
— Позволь мне побеспокоиться об этом.
— Нет, Девин. Ты мой сын. Мне нужно разобраться с этим.
— Она моя сестра, и я уже согласовал с ними щедрый план оплаты, — они согласились на шестимесячное лечение с оплатой в конце. Конечно, за это удовольствие взимается большая процентная плата, но если Хлоя поправится, оно того стоит. — Сейчас почти 4 утра, и я уверен, что ты вообще не спала, — я знаю, что нет. — Иди и хотя бы попытайся немного поспать. Я подожду здесь Хлою.
Поцеловав меня в лоб, она направилась в свою спальню. Именно поэтому мне нужно сосредоточиться. Я не могу подвести этих двух женщин. Они все, что у меня есть. Я проверил свой телефон, и аккумулятор почти разряжен. У меня не было времени взять с собой зарядное устройство или одежду, только то, над чем я потел в спортзале. Если я захочу переодеться завтра, мне придется надеть что-нибудь из своих старых школьных вещей.
Мои нервы берут верх, пока я сижу на диване и жду Хлою. Я уверен, что она скоро будет дома, но я уже не могу избавиться от чувства вины за то, что меня здесь нет и я не поддерживаю ее. Что, если я уже опоздал? Я никогда не прощу себя.
Прежде чем я успеваю думать, входная дверь распахивается, и моя голова резко поднимается. Хлоя стоит спиной ко мне и машет рукой какому-то парню, уезжающему на мотоцикле. В Техасе жарко, но на ней самые короткие шорты, и ее живот выпирает.
— Где, черт возьми, ты была? — я теряю контроль, и она оборачивается, чуть не споткнувшись при этом.
— Девин? — она растягивает слова в замешательстве. Подбегая к ней, я ловлю ее за руки, поддерживаю, а она смотрит на меня расширенными зрачками. Она хихикает надо мной, заканчивая это фырканьем, и я веду ее к дивану. Она употребляет что-то кроме алкоголя, это точно. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, пока я приношу ей стакан воды.
Я не отвечаю, просто возвращаюсь туда, где она находится, и сажусь на кофейный столик перед ней. — Выпей это, — требую я. — Ты не покинешь эту комнату, не ляжешь спать или что-то еще, черт возьми, ты планируешь делать, пока не выпьешь это.
Она забирает у меня напиток.
— Э-э, ладно, — она замолкает. Если бы она была в здравом уме, я бы накричал на нее, но сейчас все, что я хочу сделать, это убедить ее, что ей нужно меня выслушать. Она медленно глотает напиток, и ей требуется целых пять минут, чтобы допить его. — Счастливый? — спрашивает она, показывая мне пустой стакан.
— Слегка, — я отодвигаю от нее стакан и беру ее на руки.
— Что, черт возьми, ты делаешь? — она извивается, но она такая маленькая, а я привык сдерживать на поле гораздо более крупных мужчин, поэтому она мне не ровня.
— Отвожу тебя в твою комнату, — я говорю, делая шаг за шагом.
— Я могу ходить, большое спасибо, — всегда умница, даже когда она чем-то под кайфом.
— Я знаю, что ты можешь, гений. Мама спит, а ты сейчас такой же неуклюжий, как новорожденный теленок. Я не позволю тебе ее разбудить, — кажется, это заставляет ее замолчать. Положив ее на кровать, я пошел в ванную, чтобы налить еще стакан воды, и заставил ее тоже выпить. Затем я пошел в свою старую комнату, взял подушку и простыню и застелил ей кровать на полу. Я не отхожу от нее примерно до 10 утра, когда чувствую запах мамы, готовящей завтрак внизу.
Прошло еще несколько часов, прежде чем Хлоя проснется и украсит нас своим присутствием. — Привет, ребята, — застенчиво говорит она, входя на кухню, я уверен, в поисках чего-нибудь выпить. Я протягиваю ей стакан апельсинового сока, и она сидит на острове, утирая с лица свои длинные темные волосы.
— Хлоя, нам нужно поговорить, — моя мама говорит. Вы бы не подумали, что вчера она была очень расстроена из-за этого.
— Ага, — её глаза расширяются, к счастью, ее зрачки вернулись в норму, а кайф прошел. — Думаю, да, — она признается, поджимая губы. — Мне очень жаль. Мне не следовало оставлять телефон.