В Саратове какое-то время он работал в здешней государственной Консерватории по линии преподавания вопросов химической защиты, а в 1937 году Гурьянова арестовали как врага народа.
Из официальных данных по жертвам политических репрессий Саратовской области:
«Гурьянов Владимир Петрович 05.06.1895 года рождения. Проживал в г. Саратове. Инструктор ДЕЗ-дела. Арестован 29.10.37 г. УНКВД по Саратовской области. Осужден в декабре 1937 г. тройкой при УНКВД по Саратовской области к 8 годам лишения свободы за к/р агитацию. Постановлением УНКВД по Саратовской области от 15.01.1940 г. дело прекращено».
Свой арест 37-го года Гурьянов, видимо, советской власти так и не простил. Когда началась Великая Отечественная война, в Саратовской области начала формироваться 167-я стрелковая дивизия. Туда и попал служить призванный в армию капитан запаса Гурьянов, ставший помощником начальника разведотдела дивизии.
167-я дивизия приняла участие в тяжёлых оборонительных боях лета 1941 года в Белоруссии. В августе из-за больших потерь она фактически прекратила своё существование – немало бойцов и командиров соединения попали в плен. Среди них оказался и капитан Гурьянов, добровольно сдавшийся в плен 15 августа 1941 года под городом Рогачёвым. Очутившись в Офлагере-68, он тут же предложил немцам свои услуги. Немцы ввели его в состав «Боевого союза русских националистов» в числе самых первых предателей…
Весной 1942 года первую сотню союза в сопровождении офицеров СД передислоцировали в замок польского графа Замойского, где располагалась «особая часть СС», или «гауптлагерь Яблонь» – подразделение «Цеппелина», которое вело подготовку агентуры по забросу в советский тыл. Но через некоторое время личный состав школы начал самым активным образом привлекаться к «боевым операциям», сводившимся главным образом к убийствам местных евреев и к охоте на польских партизан.
Вскоре большая часть членов союза была сведена в состав «Первого русского национального полка СС “Дружина”», который немцы в качестве обычной карательной бригады бросили против партизан Белоруссии. Однако наиболее ценные кадры «Боевого союза» были оставлены при разведке СД. Касалось это и Гурьянова, который в шпионской школе Яблони преподавал разведывательное дело. В СД он принял псевдоним «Лошков».
Любопытно, но по свидетельству бывших агентов «Цеппелина» формально Гурьянов-Лошков числился военнослужащим «Дружины» в звании майора. Во всяком случае, до самого пленения партизанами Первой Ленинградской бригады он носил полную форму офицера СС, но с русскими погонами (как это и было принято в «Дружине»).
Из справочных материалов КГБ СССР о структуре и деятельности органов немецкой разведки в годы Великой Отечественной войны:
«Разведывательно-диверсионная школа для агентуры из лиц русской национальности была создана “Цеппелином” в марте 1942 года.
Первоначально дислоцировалась в польском мест. Яблонь (близ Люблина), в бывшем замке графа Замойского. Официально именовалась “Главный лагерь Яблонь”; была также известна как “особая часть СС”.
В школе обучались разведчики, диверсанты, террористы и радисты. В основном в школу поступали лица, прошедшие фильтрацию и национал-социалистическую обработку в “предварительном особом лагере для русских”, а также из зондеркоманд “Цеппелина”. В лагере одновременно находилось от 150 до 200 человек.
Слушателей обучали агентурной разведке в тылу частей Красной армии, радиоделу, подрывному делу. Большое внимание уделялось подготовке агентов-террористов: агентура изучала особого типа гранаты со взрывателями замедленного действия и другое специальное оружие.
Обучение в школе продолжалось от 3 до 6 месяцев, после чего из подготовленных агентов комплектовались группы для переброски через линию фронта.
Группа обычно состояла из 2–5 человек. Как правило, в её состав включали радиста с радиостанцией.
Агентура, прошедшая подготовку в этой школе, забрасывалась главным образом в районы Москвы, Ленинграда, Севера и Урала.
Перебрасываемой агентуре обычно давали следующие задания: совершать диверсионные акты на железнодорожном транспорте и оборонных предприятиях, уничтожать средства связи и склады в тылу советских войск, проводить индивидуальные и групповые террористические акты против старшего и высшего командования Красной армии, партийного актива. Рекомендовали также осуществлять акты массового отравления населения в целях провоцирования недовольства против советской власти.