Он смотрит на маленькое подразделение, марширующее по направлению к главному входу, и лицо его теряет ту строгость и холодность, которые только что на нем проглядывались.
Казармы, вспомогательные службы, автопарк мотострелкового полка «Шарнгорст» располагались в добрых четверти часа ходьбы от конечной остановки трамвая, на возвышенности, заросшей сорокалетними тополями. Здесь же находились Дом культуры, спортзал и выстроенная два года назад котельная. Почти три гектара земли в сторону улицы были обнесены высоким забором из кованых железных прутьев, а по остальным сторонам установлена сетка с колючей проволокой наверху. Подступы к забору освещались прожекторами с пяти сторожевых вышек.
Развод караулов проводился ежедневно в одно и то же время. Четкость караульной службы часто проверял сам командир полка подполковник Зенкбаум. Во время пребывания в Советском Союзе на него произвели особенно сильное впечатление три вещи: парад на Красной площади, картина Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» и молдавский коньяк «Белый аист». Не только из-за этой поездки, но и из-за высокого роста — 189 сантиметров — солдаты, офицеры, жена, сын и две дочери за глаза называли его «Спасская башня».
Подполковник Зенкбаум был убежден, что в смене караулов, вне всякого сомнения, заключается задача укрепления дисциплины и воинской морали. Поэтому далеко не случайно он выбрал себе кабинет в штабном здании с таким расчетом, чтобы иметь возможность ежедневно, если позволяли обстоятельства, наблюдать из окна эту церемонию. И сегодня, как всегда, и старый, и новый дежурный давно заметили богатырскую фигуру подполковника у открытого окна.
Во время смены караула главный вход в городок был обычно закрыт. Прибывающие автомашины ждали, пока новая смена не заступит на пост у проходной. Перед закрытыми решетчатыми воротами сегодня стояло несколько человек. Лейтенант Винтер с клеткой был среди них. Он поискал глазами женщину, ехавшую вместе с ним в трамвае, но ее нигде не было видно. На пустынной дороге к казарменному городку он ее нагнал и поинтересовался, не идет ли она к кому-либо из военнослужащих полка. Ему понравилось ее поведение в трамвае и, поскольку он знал, как долго длится процедура вызова того или иного солдата в комнату для посетителей, захотелось помочь женщине. Но она не поддержала беседу и взглянула на него с неприязнью.
«Милая, я ведь даже не родственник тому толстяку», — подумал лейтенант и ускорил шаг, намереваясь пройти проходную до начала развода, однако не успел. Пришлось дожидаться конца церемонии, а молодая женщина так и не появилась. «Где она могла задержаться? — спрашивал он себя. — Кроме служебных построек здесь вокруг только картофельные поля, несколько мачт линии высокого напряжения и бассейн. Может быть, она вернулась?»
Раздалась громкая команда, и вскоре лейтенант Винтер со своей клеткой прошел через проходную на объект.
Два унтер-офицера — разводящие сменяющейся и заступающей смены — проходят на первый пост. Все идет без задержки, только у смотровой вышки в юго-западном углу объекта случилось маленькое, не замеченное разводящими происшествие. Между докладами постовых: «Пост сдал», «Пост принял» — сменяющийся прошептал новому постовому, едва шевеля губами: «Не поднимай шума. Это из нашего второго взвода».
У подножия вышки новый часовой сразу заметил молодую женщину. Она ходила по узенькой тропинке между полем и забором, изредка поглядывала на часы, на казармы и вновь принималась ходить взад и вперед. Часовой подумал: если он не заметит свидания у забора, он нарушит инструкцию. Но если она надолго… «Ну вот, пожалуйста, девушка, идет твой милый. Вам крупно повезло, что на вышке оказался я. Если бы на моем месте был, к примеру, Плинцман, он немедленно поднял бы тревогу. Я — совсем другое дело. Я страшен только классовым врагам и пьяницам, которые приходят сюда, перебрав пива. Ну, с тебя, солдат, причитается. Обоим хорошо. Комната для посетителей, ей-богу, для этого не подходит. Там, конечно, достаточно места для того, чтобы мама развернула и передала пакет с домашним печеньем или папа великодушным жестом достал бумажник. Я тоже бывал в подобных ситуациях. А за соседним столом обязательно расположится какой-нибудь старый вояка лет за тридцать, уже резервист, и пойдут разные байки про милых деток, заготовку картофеля, дворняжку, которую завели соседи. Десять лет совместной жизни с милой женушкой. Поцелуи при встрече, поцелуи при расставании, и все это непременно на глазах у собравшейся публики. Нет, лучше уж свидание у нашего решетчатого забора. Только не слишком долго задерживайтесь там, внизу! Да смотрите, чтобы проволока не расплавилась… Ну, старик! Я больше не могу закрывать на это глаза».