Между тем, для успеха дела было весьма важно узнать местожительство Гурия Шишкова.
- Что будем делать, Фёдор Михайлович? – обратился я к Купцову.
- Вот что, голубчик, отправляйтесь-ка Вы немедля до тюрьмы, в которой сидел этот самый Гурий. Не может быть, что за два месяца сидения он не рассказал никому о том, с кем вёл дружбу. Быть может навещал его кто.
Через три часа я уже знал, что Шишкова во время его заключения навещали знакомые и жена, жившая, как указал товарищ по заключению, на Третьей Заводской.
Воротившись, я доложился Купцову, описав там же приметы Шишкова: высокого роста, плечистый, с тупым лицом и маленькими глазами, на лице слабая растительность.
- Прекрасно, Николай Александрович, поезжайте теперь к его жене, и если Шишков там, то арестуйте его и немедленно доставьте ко мне.
- А ежели его у жены нет, то прикажете ли арестовать его жену? – уточнил я у Фёдора Михайловича.
- Не сразу. Оденьтесь на всякий случай попроще, чтобы походить на лакея, или вообще на прислугу. В этом виде вы явитесь к ней, скажете, что вам надо повидать Гурия. Выдумайте предлог, дабы вызнать всё. Если и после этого жена Вам толком ничего не укажет, то надобно будет её арестовать и доставить ко мне, обыскав предварительно ее вещи.
Ну что же, указания даны были совершенно точные.Поехал я сначала до своей квартиры, наказав извозчика скорой брички дождаться меня у подъезда. Поднявшись в комнату, переоделся в штатское. Третья Заводская имела крайне дурную славу, оттого соваться туда с голым седалищем совершенно не хотелось.
Я отодвинул кусок половой доски и достал из ниши пистолет марки «Браунинг №2», в наплечной кобуре с запасным магазином. Табельное оружие мне, разумеется, не полагалось. Купил я этот пистолет на черном рынке, за кровные 32 рубля, прожив в острой нужде три месяца. Итак, собравшись с духом, отправился я навестить Гуриеву жену.
Извозчик, такой сукин сын, остановил бричку у самой грязной лужи, в коей я измазал длинные сапоги. Запахнув старенькое пальто, сдвинул потасканный картуз на затылок, дабы обрести вид неряшливый и лихой. Узнав в дворницкой номер квартиры жены Гурия, постучался в указанную дверь. Через минуту вышла и сама Шишкова.
- Ну?! – буркнула эта дородная дама.
- Мне бы Гурия, – сказал я, тронув козырёк картуза.
- Нет такого. Ходи откуда пришёл.
- Ох как жаль, как жаль, – начал я причитать, - Место для него, выходит, у графа своего впустую выпросил. Вот так недотепа. Шутка сказать, семнадцать рублей жалованья в месяц на всем готовом... Ну, прощайте, пойду искать другого земляка, время не терпит. Хотел поставить Гурия, да делать нечего.
- Ты, милок, не спеши, – тут же замурлыкала баба, - Ты бы, родимый, повидался с дядей Гурьяна. А? Он всегда пристает у него на квартире, когда без места. А у меня он больше месяца не был, хоть срок ему уже вышел. Неласковый какой-то он стал.
Кроме адреса дяди, женщина указала еще два адреса его земляков, где, по ее мнению, можно встретить мужа.
Несмотря на приближении ночи - было около девяти часов, – решил произвести обыск у дяди Шишкова, крестьянина Василия Федорова, проживавшего по Первой Сергиевской улице кухонным мужиком у греческого консула. В помощь возьму тамошних дворника да пару городовых.
С этими мыслями пошёл на поиски извозчика, коего видно в округе не было.
- Эй, юродивый! – окликнули меня в спину, – Изволь тормознуть!
Выругавшись про себя, остановился. Ко мне подошел хамского вида оборванец: сухой, с подбитым глазом.
- Ты чего подле Авдотьи околачиваешься?! – от него крепко пахло водкой.
- Упаси Господи, – осенил я себя крестом, – Шишкова искал. По делу хорошему.
- Какому такому делу? – спросил подбитый, шагнув малость на меня.
- А тебе на кой знать? – ответил я, отшагнув, - Для Гурия дело, не тебя.
- Ишь борзый какой. Али здоровьем не обижен?
- Может, и не обижен, – ответил я, якобы дрожащим голосом, – Только дело все равно для Шишковых ушей.
- Ладно, ладно, – засмеялся он, поднимая руки в примирительном жесте, – Не серчай, болезный. Свезло тебе - знаю я Гурия. У меня сидит. Анисовку хлещем. Пойдём, третьим будешь.
Боязно, но делать нечего. Даже малейший шанс упускать было не можно.
- Это ему свезло, – картинно возразил я, следуя за хамом, – Мне оно без надобности. А ему семнадцать рублёв не лишние.
- Ясно дело, – болтал тот, даже не оборачиваясь, – Тут не далече, только к Борисовне заскочим, за пузырем то, – и свернул в подворотню.
Тот час тишину переулка рассек легкий свист, а следом стальной шар гасила с хрустом проломил мне череп...