- У дяди, - последовал ответ.
- Федоров, правду говорит племянник? Да гляди, правду скажи. Не то, пойдешь соучастником.
- Нет, - ответил Василий, опустив глаза, — это не так. Гурий вышел из квартиры вчера около шести часов вечера, а возвратился только сегодня в седьмом часу утра.
Остальная прислуга подтвердила показание дяди об отсутствии племянника в доме в ночь, когда было совершено преступление.
При осмотре у Шишкова в жилетном кармане нашли двадцать один рубль кредитными бумажками, из которых одна трехрублевая носила следы крови. Больше ничего подозрительного не было найдено ни у Шишкова, ни у его дяди. Когда обыск был закончен, Гурия посадили в служебный транспорт и повезли в управление. Всю дорогу Шишков хранил молчание, исподлобья посматривая на полицейских чинов. Оформили Гурия уже за полночь.
За чашкой крепкого чаю с пирожками, Фёдор Михайлович, крайне возмущенный моим видом, немедленно потребовал отчёт. После рассказанного он заявил:
- Опрашивать Шишкова завтра явятся судебные прокуроры. Они убеждены, что преступление совершено группой лиц. Следовательно, ограничиться арестом лишь одного из подозреваемых значило бы не выполнить всей задачи по раскрытию преступления. Так?
Дабы не препятствовать ходу мыслей, я предпочел помалкивать.
- Но как обнаружить сообщников? – продолжил Купцов, - Ежели бы Шишков сознался в убийстве и указал на них, это, несомненно, облегчило бы дальнейшие поиски. Однако, я убеждён в его молчании. Как считаете?
- Согласен, Фёдор Михайлович. Не стоит уповать на его болтливость.
- Отыскать Селиванова я надежд не питаю, уж больно хитер. Знаменского Вы кончили, выходит, нам жизненно необходимо отыскать и установить личность того негодяя, что вёл Вас на погибель, Николай Александрович. Только Вы сумеете его опознать.
- Разумеется.
- Значит, придётся обойти все трактиры и притоны, в которых собирались подонки столицы для раздела добычи и разгула. Глядишь, госпожа удача нам улыбнется и всплывут краденые вещи князя. Уверен, негодяи не упустят возможности наживы.
- Мудрое решение, Ваше высокородие. Сделаем.
- В любом случае, будем плясать от допроса Шишкова. Сейчас же, – хлопнул Кузнецов по столу, и поднялся, – с Вашего позволения, надобно мне до ветру. А Вы, голубчик, ступайте, набирайтесь сил.
С этими словами Фёдор Михайлович покинул кабинет.
День сегодня выдался тяжелым и нервным. Быть может, оттого я не заметил, как тут же провалился в сон, прямо на кожаном диване кабинета статского советника.
Во сне ко мне явилась Настенька, что в белом платьице, звонко смеясь, вальсировала в холодных катакомбах Нового Петрограда...
***
На следующий день, в силу ли экстраординарности преступления или, быть может, потому что быстрота поимки преступника возбуждала у лиц судебной власти некоторое сомнение насчет того, не захватила ли полиция по лишнему усердию кого попало, прокурор и следователи принялись за допрос Шишкова с некоторым недоверием. Шишков, как и ожидал Фёдор Михайлович, упорно отрицал свою виновность. Судебной власти предстояло немало с ним повозиться, но это была уже их головная боль. Свою роль полиция тут уже отыграла.
Общий сбор чиновников был назначен Купцовым на шесть вечера. Мне хватило времени отмыться, привести себя и оружие в порядок, плотно откушать в «Синей птице», хозяин которой даже открыл мне кредит.
Фёдор Михайлович поручил агентам особенно тщательно осмотреть трактирные заведения и постоялые дворы, расположенные на третьем кольце, а именно: трактиры «Три великана», «Рыбинск», «Калач», и «Избушка».
- В этих заведениях, – сказал он, - наверно, от буфетчиков, половых, и завсегдатаев можно получить, при некоторой ловкости, нужные данные. Быть может, у нашего объекта имеется любовница. Особое внимание обратите на проституток. Прошу вас проявить прыткость и глядеть в оба.
После полуночи я вошёл на грязную половину трактира «Избушка». Здесь дым стоял коромыслом. Из бильярдной слышался стук шаров и пьяные возгласы. Я протолкнулся в бильярдную и, сев за столик, спросил кружку подкисшего пива и стал зорко вглядываться в каждого входившего, прислушиваясь к разговорам.
Публика, если можно так назвать сброд, наполнявший трактир, все прибывала. Убедившись наконец, что в бильярдной ловить более нечего, сел в общем зале недалеко от буфета. Здесь почти все столики были заняты. Две проститутки были уже сильно навеселе, и около них увивались «кавалеры».
Оставалось уже мало времени до закрытия заведения, и я перестал надеяться получить какие-либо сведения, как вдруг, волею случая, внимание моё приковал следующий разговор: