У многих на коленях сидели женщины. Молодые, средних лет и старые, они взвизгивали от чересчур откровенных ласк их обожателей.
Сначала за общим гвалтом и дымом наше странное появление не было замечено многими. Но вот мало-помалу мы сделались центром общего изумленного внимания.
- Эй, мошенник, шампанского сюда! - громко кричал Купцов, раскачиваясь из стороны в сторону.
Его роскошная соболья шуба распахнулась, на жилете виднелась чудовищно толстая золотая цепь. Я с тревогой, сжимая рукоять пистолета в кармане, следил за аборигенами этой вонючей ямы. Каким же алчным и страшным блеском горели их глаза. Я стал прислушиваться.
- Что это за птицы прилетели?
- Диковинно что-то...
- А что, братцы, не сыщики ли это к нам пожаловали?
- А и то, похоже что-то...
- Вынимай скорей карты! - тихо шепнул мне Купцов.
Я быстро вытащил колоду карт.
- Ардальоша, сыграем партийку? - громко проговорил я на всю страшную комнату.
- А давай! - заплетающимся языком ответил Фёдор Михайлович, - И, выхватив из бокового кармана толстую пачку крупных кредиток, бросил ее на стол.
- Ваше сиятельство, отпустите нас! Извольте рассчитаться. Мы свои заплатили, - в голос пристали к Купцову «лакеи» от «Бореля».
- Пошли вон, стервятники! - пьяным жестом отмахнулся от них «купец».
Теперь в зале воцарилась томительная тишина. Все повставали со своих мест и стали подходить к нашему столу. Вид денег, и таких крупных, совсем ошеломил их. Только я стал сдавать карты, как Купцов пьяным голосом закричал:
- Н-не надо! Не хочу играть! Кралечку хочу какую ни на есть самую красивую! Нате, держите, честные господа мазурики!
И он швырнул столпившимся ворам и преступникам несколько ассигнаций.
- Сию минуту, ваше сиятельство, прибудет расчудесная краля! - подобострастно доложил рыжий содержатель трактира. - Останетесь довольны.
Прошла секунда, и перед нами предстала красавица в буквальном смысле этого слова. Когда она появилась, все почтительно почему - то расступились перед ней. Это была, героиня купцовского триумфа, среднего роста, роскошно слаженная женщина. Высокая упругая грудь. Широкие бедра. Роскошные синие, удивительно синие, глаза были опушены длинными черными ресницами. Красивый нос, ярко - красные губы и зубы ослепительной белизны. Из - под дорогого белого шелкового платка прихотливыми прядками спускались на прелестный белый лоб волнистые локоны.
Это была настоящая русская красавица, задорная, дородная, манящая, как - то невольно притягивающая к себе.
Она, насмешливо улыбаясь, подошла к Купцову.
- Ну, здравствуй, добрый молодец!
- Ах! - притворно всхлипнул Фёдор Михайлович.
Пьяно - сладострастная улыбка, блаженно - счастливая, осветила его лицо.
- Эй, рыжий пес, ну, спасибо! Взаправду чудесную кралю предоставил. На, лови сей момент сотенную! Эх, за такую красоту и сто тысяч отдать не жалко!
- А есть у тебя эти сто тысяч? - кладя свои руки на плечи Купцова, спросила красавица.
- На, смотри!
Фёдор Михайлович, выхватил толстый бумажник и раскрыл его перед девицей.
- Видишь? Ну все отдам за ласку твою!
Пьяный, гикающий вопль огласил вертеп.
- А вам, братцы, тысячу пожертвую, помните, дескать, о купце Силе Парфеныче, который кралечку в смрадном месте отыскал!
Я не спускал взора ни с Купцова, ни с этой красавицы. Я видел, как статский советник быстро - быстро скользнул взглядом по ее рукам, на пальцах которых виднелись еле зажившие порезы. Видел я также, каким быстрым, как молния, взглядом обменялась красавица с тремя огромными субъектами в куртках и барашковых шапках.
- Вот что, хозяин! - чуть качнувшись, выкрикнул Купцов. - Держи еще сотенную и угощай всех твоих гостей! Я сейчас с раскрасавицей поеду. Эх, дорогая, как звать - то тебя?
- Аграфена! - сверкнула та плотоядными глазами.
- А я скоро вернусь. Часика этак через три, а может, и раньше. Поедешь со мной, Грунечка?
- Зачем же ехать? Мы лучше пешочком дойдём. Домишко мой убогий близко отсюда отстоит. Перины мягкие, пуховые, водочка сладкая есть... А как сладко я тебя пригрею... Заворожу тебя чарами моими, обовью руками тебя белыми, на грудях моих сладко уснешь ты.
В хохоте разразился страшный трактир.
- Ну что ж! Ехать так ехать! - воскликнул Купцов, грузно поднимаясь из - за стола.
Красавица Аграфена о чем - то тихо шепталась с двумя рослыми парнями с самой разбойничьей наружностью. Обрадованный даровым угощением притон ликовал. Отовсюду неслись восторженные клики.