- Если они опоздают хоть на минуту, – ловко шепнул мне Фёдор Михайлович, - мы погибли.
- Кто «они»? - еле слышно проговорил я.
- Агенты и полицейские.
Оставалось уповать на то, что поспеет помощь, да и самим не сплошать.
- Ну, в путь - дорожку! - пошла к выходу красавица Груня, пропуская вперёд Купцова.
Меня словно осенило. Я подошел к ней и тихо ей шепнул:
- Возьми и меня с собою. Если я его обыграю, а я его обыграю, наверное, ты получишь от меня пять тыщ.
- Ладно! Идите с нами, господин хороший, - сверкнула она глазами.
- А вы здесь меня дожидайтесь! - отдал приказ «подгулявший купчик».
Этого маневра Фёдора Михайловича я не мог понять. Однако, теперь уже поздно было спрашивать каких бы то ни было объяснений: с нас двоих эта кралечка не спускала острого наблюдательного взора. Мы вышли на крыльцо разбойничьего вертепа. Взглянули и, должно быть, одновременно испытали одно и то же чувство ужаса - нашей коляски не было на месте!
Прежде чем я успел издать какой звук, почувствовал, как Купцов незаметным движением сильно сжал мою руку.
- А где же, где моя троечка, разлапушка?
Девица расхохоталась.
- А я к дому моему направила ее. Тут домик мой ведь недалеко. Вот пройдем лесочком этим, свернем направо - там он и будет. Я так решила: лучше ты разгуляешься, коли пешочком пройдешься, хмель - то с тебя сойдет. А то на что ты похож? Ха – ха - ха!
- Ах ты умница - разумница моя, - качнулся Купцов.
Мы свернули за угол. Очевидно, что тройка здесь не проезжала: ни единого следа от колёс не было и в помине.
Статский советник шёл впереди. За ним - красавица Аграфена, я - сзади неё.
Месяц светил вовсю, заливая дивный пейзаж своим мертвенно бледным, таинственно чудным светом. Вдруг три огромные черные тени вырисовались на земле. Я быстро обернулся. Сзади нас, прикрываясь ветвями придорожных елей, на расстоянии приблизительно саженей десяти тихо крались трое высоких мужчин. Хоть я и не из трусливого десятка, однако тут я почувствовал какой - то непреодолимый ужас, сжимая рукоять пистолета до хруста костей. Да и как не пугаться? Глухая, отдаленная пригородная местность. Кругом ни души. Только чёрные ели, только бесстрастный месяц. Позади - вертеп преступников, прямо по пятам - выслеживающие нас, как хищные звери, злодеи. Впереди - неведомая даль темного перелеска, где смерть, неумолимая смерть, казалось, уже заносила над нами свою дьявольскую косу! Я собрал всю волю в кулак, дабы успокоить бешеное сердце, еще раз оглянулся назад и удивился: трех фигур уже не виднелось. Зато я ясно увидел нечто неизмеримо более страшное и диковинное: с боков, чуть поодаль от нас, еле заметно качалась высокая трава. Очевидно, злодеи сошли с тропы и держаться теперича в стороне.
Вдруг Купцов круто остановился. В ту же секунду, испустив короткий крик, красавица Аграфена одним прыжком бросилась на него. В руках её сверкнул огромный нож, которым она взмахнула над шеей статского советника.
- Убирайте того! - громко крикнула она.
Из канавы, словно приведения, выскочили трое разбойников. Двое из них бросились на меня, а третий - на помощь к девице.
Быстрее молнии я выхватил «Браунинг» и нажал на спусковой крючок.
Один из них, тот, что бежал к Купцову, с воем и хрипом раненого кабана грохнулся на землю. Я успел сделать ещё несколько выстрелов, когда негодяй с ножом сбил меня с ног, навалившись всем телом. Краем глаза я заметил, как второй разбойник, раненый полз к Купцову с Груней, что катаются по грязи в ожесточенной борьбе.
- Это не женщина, а дьявол! - хрипел Купцов.
- Отрежу! Отрежу твою поганую голову! – неистово дико кричала страшная девица.
Из последних сил я удерживал натиск большого ножа, пытаясь дотянуться до пистолета, что лежал так близко, и так далеко одновременно. Неожиданно, негодяй занёс вторую руку и с силою ударил по рукояти сверху. Хватка моя не выдержала и лезвие пробило бушлат, встретив, однако, преграду. Пока злодей замешкался, я, наконец, нащупал пальцами рукоять «Браунинга», приставил дуло в бок негодяя и спустил курок. Грохнул выстрел, наполняя воздух запахом пороха, пистолет встал в задержку, а следом, взор затянуло багрянцем: негодяй дополз до Купцова и глубоко всадил нож ему в спину...
Я ужом выскользнул из-под умирающей туши и в один прыжок настиг ползущего подонка, вцепившись зубами ему в руку. Тот взвыл, выронил оружие и схватился за мои волосы. Я тут же извернулся и стал отчаянно сыпать того ударами локтей.
- Держитесь! Напрягайте последние силы! - вдруг загремели голоса.
Со всех сторон из леса к нам бежали полицейские и солдаты.