Двинулся по каменной дорожке в сторону крыльца.
Здание казалось аскетичным и монументальным одновременно. Три этажа, плоская крыша, панорамные затемнённые окна вестибюля. Никаких террас и балконов. Судя по всему, крыша использовалась братьями для тренировок. А ещё… я был уверен, что имеются подземные ярусы. Передо мной была верхушка айсберга.
Видимое отсутствие охраны — признак могущества.
За вертушкой меня ждал просторный вестибюль. Добротный деревянный пол, вешалки для одежды, камеры хранения, кресла и диваны для посетителей. Словно это и не консистория, а какой-нибудь гостевой дом или пансионат в сосновом бору.
Подхожу к регистрационной стойке.
Очередной шок — девушка.
Я-то думал, что святоши дают обет безбрачия и не берут к себе представительниц слабого пола. Честно говоря, я вообще ничего не знал об инквизиторах до сегодняшнего дня, а ведь это самая могущественная организация на планете. После Совета Мойр, конечно же.
Девушка не была красавицей. Молодая, лет двадцать пять. Строгие и правильные черты лица, волосы собраны в пучок. Непонятная чёрная хрень в качестве одежды — инквизиторы называют эту хламиду сутаной. Нашивки, в которых я не разбираюсь.
От девушки веяло силой.
Я поздоровался.
— У меня записано, что вы прибыли по приглашению дознатчика Анатолия, — девушка сверилась с чем-то невидимым. — Второй этаж, восемнадцатый кабинет. Сумку оставьте в камере хранения. Держите пропуск.
Я сгрёб тяжёлый, по виду керамический жетон, и направился к боксам. Жетон представлял собой кругляш, легко умещавшийся в ладони. Чем-то напоминает жетоны самостоятельности, выдающиеся несовершеннолетним одарённым. Правда, на моём пропуске красовался смутно знакомый символ. Ромб со стилизованным зрачком внутри, в окружении белых протуберанцев. Всю эту хрень пронзал меч. Такую же эмблему я видел табличке у входа в здание. И на калитке.
Запихнув баул в ячейку, поискал глазами ключ.
Такового не обнаружилось.
— Приложите палец к считывателю, — раздался голос девушки.
Дверца ячейки была оснащена круглым углублением. Вложив в углубление большой палец, я услышал щелчок запирающего механизма.
— Кроме вас никто не откроет, — заверила администратор. Ну, или кто она там. Сестра? Привратник? Страж? — Поспешите, часы приёма ограничены.
Хмыкнув, я двинулся в сторону лестницы.
Посторонился, когда навстречу выдвинулся широкоплечий инквизитор в безразмерной серой сутане. Выглядел этот мужик сурово. Шрамы на виске, стрижка «под ноль», полувоенные нашивки и тяжёлые берцы. А ещё — ременные перевязи с зачехлённым оружием. Удивительным оружием, которого я прежде не встречал. Нечто угловатое и короткое. Нож-топор? Боевой бумеранг?
Инквизитор быстро пересёк вестибюль, бросил что-то на ходу администраторше и скрылся за вращающимися дверными лопастями.
В проёме меня окутало нечто аморфное.
Сквозь пальцы кулака, сжимавшего пропускной жетон, пробилось сияние. Разжав пальцы, я увидел, что диск окрасился изумрудным цветом. Когда я пересёк незримую границу, свет погас. Хрен его знает, что они тут наворотили. Явись я без пропуска, меня бы остановил барьер? Или мозг превратился бы в кровавое желе? С инквизиторами не угадаешь.
В коридоре второго этажа мне встретился ещё один молодой парень в боевой экипировке, а так — преимущественно мужчины и женщины в гражданском. То ли секретари, то ли курьеры. Всё чинно, напоминает какое-нибудь министерство. На костёр никого не волокут, крики из подвала не слышны.
А вот и мой кабинет.
Вхожу без стука.
— Добрый день.
Дознатчик Анатолий сидит за письменным столом, его пальцы быстро бегают по клавишам. На столе — плоский экран неведомого устройства. Напоминает плазменный телевизор, вот только зачем он инквизитору? И что он там печатает? Я никогда не видел ничего подобного.
Анатолий, не отрывая глаз от экрана, указал мне на чёрный стул с высокой спинкой. Выглядело всё так, что дядька чрезвычайно занят.
Усаживаюсь.
Инквизитор прекращает печатать, кладёт правую руку на чёрный прямоугольник, вмонтированный в столешницу, и водит по этому элементу пальцами, периодически постукивая и смахивая в сторону что-то невидимое. Всё ясно. Психологическое давление.
Я, не стесняясь, рассматриваю хозяина кабинета.
Инквизитор носил светло-серую сутану, имеющую отдалённое сходство с френчем. Закрывающий шею стоячий воротник, пара нагрудных карманов, какие-то нашивки на плече и планки, намекающие на заслуги этого персонажа перед человечеством. Возраст я затруднился определить. Ближе к тридцати, но уж больно тяжёлый взгляд. Словно мужик прошёл через огонь, воду и медные трубы.
— Ваша зверушка, молодой человек?
Голос у Анатолия был блеклым, выцветшим. Как и его глаза.
Я перевёл взгляд направо. Дальняя стена изменила конфигурацию, выдвинув из себя проекционный экран. Инквизитор вновь клацнул по чёрному прямоугольнику, выводя изображение. Камера, судя по всему, выхватила из зелёно-жёлтой лиственной гущи тварь, выпроставшую из себя длинное щупальце. Отросток подтащил к раскрывшейся пасти котоморфа трепыхающуюся птицу. Воробей, что ли?
Хруст, чавканье.
Мерзость какая.
Троглодит прямо на наших глазах сожрал птицу и не подавился. Вместе с клювом, перьями, коготками на лапках и всем остальным. Мне почудилось слабое ртутное свечение, это что-то новенькое.
Щупальца превратились в лапы.
— У нас глаза повсюду, — констатировал Анатолий. — Это же легальный полиморф? Его внесли в реестр?
— Конечно, — угрюмо бросил я.
— Надеюсь, вы его хорошо контролируете, — без тени улыбки произнёс инквизитор. — И больше не пытайтесь нас обмануть, господин Володкевич. Всё, что нам положено знать, мы знаем.
Экран погас, задвинулся в нишу, и его тут же скрыли неприметные створки.
— Что вам от меня нужно? — решил спросить напрямую.
— Обычно с нами разговаривают более… уважительно, — инквизитор поморщился.
— При всём уважении, я только что прибыл из дальней экспедиции к Фронтиру. И хотел бы отдохнуть перед следующим контрактом. Сгонять к морю, трахнуть какую-нибудь загорелую южанку… Ну, вы понимаете, — подмигиваю ошалевшему мужику в сутане. — А ещё у меня всех в Роду перебили. И надо бы съездить в Туров, вступить в законные права на наследство.
— Понимаю, — дознатчик взял себя в руки. — Вам объявлена родовая война? Вендетта?
Пожимаю плечами:
— Ни то, ни другое. Я вообще не знаю, что происходит.
— Тогда у меня для вас две новости, господин Володкевич.
— Начинайте с плохой, — ухмыльнулся я.
— Боюсь, контракты с Домом Волка для вас закончились, — отрезал Анатолий. — Ни в этом году, ни в следующем, ни через десять лет вы не присоединитесь ни к одному из мобильных экипажей.
— Огонь. А что с хорошими новостями? Я умру быстро и не буду мучиться?
— В некотором смысле, — рассмеялся дознатчик. — Даже если вам объявили войну, это больше не важно. Потому что вы поступаете в полное распоряжение Туровской консистории, юноша. И получаете нашу защиту.
— Что? — опешил я.
— Теперь вы резервист, господин Володкевич. Поздравляю.
Глава 12
Шоу «Кара небесная»
Прямая трансляция
— И снова здравствуйте! — вещала красивая телеведущая в вечернем платье необычного кроя. При беглом взгляде становилось ясно, что дизайнер черпал идеи у портных консистории. — С вами Кара Дюваль, Евро-ТВ, и самый популярный проект на планете… КАРА НЕБЕСНАЯ!
За спиной девушки вспыхнула видеостена, сложенная из экранов. Мозаичное сумасшествие, цифровые соты, внутри которых жили неведомые персонажи.
Дюваль, огненно-рыжая красотка, наслаждалась моментом.
Фоном играла пафосная музыка — что-то суровое, с барабанами и древнескандинавскими мотивами. У зрителей, если верить опросам, аж мурашки бежали по коже в эти секунды.
Музыка утихла.
— А я напомню, что мы наблюдаем в прямом эфире за преступниками, осмелившимися преступить Закон Меча, — сообщила телеведущая. — Неизбежное наказание постигнет всякого, кто попробует пошатнуть мировой баланс. За отступниками зорко следят инквизиторы, а в крайних случаях вмешиваются Кормчие. Внимание на экран.