Когда она ушла, я обвела взглядом ресторан, а потом мельком зыркнула на Джареда, который не отрывал от меня глаз.
Под его взглядом я не решалась начать разговор. Глаза у Джареда были потрясающего серо-голубого цвета; они ярко выделялись на фоне слегка загорелой кожи. Широкие брови над миндалевидными глазами были чуть темнее, чем продуманно растрепанные темно-русые волосы. В окно било послеполуденное солнце, и выразительные черты Джареда высвечивались еще ярче. Да уж, красавчик что надо. И чего он со мной возится?
— Сладкий картофель? — удивилась я.
— Тот самый, знаменитый. Ладно, пусть он знаменит только для меня. Чтобы до конца оценить его, нужно макать ломтики в эти маленькие тарелочки с соусами, которые к нему подают. Оно того стоит.
— Печеная картошка, — повторила я, все еще недоумевая.
Джаред улыбнулся:
— Поверь мне.
— Тут зазвонил телефон, и Джаред откинул крышку.
На этот раз не сообщение, а кое-что позначительнее; пытаясь скрыть недовольство, Джаред прижал телефон к уху.
— Райел, — произнес он.
Райел? Очевидно, это была его фамилия, но откуда мне знать наверняка. Джаред понизил голос, склонил голову, отвернулся. Он не особенно обрадовался звонку, но понять это можно было только по тону беседы, а говорил он, как мне показалось, по-русски. Итак, этот парень обалдеть как красив, добр и к тому же владеет иностранным языком. Если еще и печеная картошка окажется такой потрясающе вкусной, как он обещал, я просто упаду со стула.
Человек на другом конце провода явно раздосадовал Джареда, тот дал отбой и сказал:
— Извини.
— Ничего страшного. Зато я ненароком узнала о тебе две новые подробности.
Джаред продолжал смотреть на меня, но глаза его затуманились, как будто он вынужден был думать о двух вещах одновременно — обо мне и о проблеме со звонившим.
— Райел? — спросила я.
— Моя фамилия.
— И ты… говорил по-русски? — Я удивленно вскинула брови.
— Да, — вздохнул он, плечи расслабленно опустились. — В наши дни все говорят на двух языках, разве не так?
— А ты говоришь только на двух? — притворилась разочарованной я.
Джаред рассмеялся, и у меня снова защемило в груди. Я не могла устоять против его улыбки, настолько обаятельной она была; этот парень будто сошел с обложки журнала.
— В старших классах я занималась французским. Не срослось, — сказала я, почувствовав унижение.
— Мой отец свободно говорил. Я научился от него.
— Ах, так твоя семья из России.
— Э-э-э… нет, — сказал Джаред; от этого вопроса ему стало немного не по себе.
— Это было так здорово, — сказала я. — Ты очень популярен. Бизнес, наверно, идет отлично.
В глазах Джареда появилось напряжение, он пристально смотрел на меня.
— Бизнес… — Взгляд смягчился, Джаред склонился ко мне и встретился со мной глазами. — Идет лучше, чем раньше.
Под взглядом Джареда даже вдох дался мне нелегко.
— Тебе нравится твоя работа?
— Когда как, — пожал плечами Джаред.
— А сегодня?
Он снова улыбнулся. Нечто в нашем разговоре определенно веселило его, но я не понимала юмора.
— Сегодня отличный день.
За спиной у Джареда проплыла официантка; это отвлекло мое внимание. Девушка принесла наши салаты и печеную картошку. Джаред окинул взглядом стол, а потом посмотрел на меня с расчетливой ухмылкой:
— Ну что, не боишься?
Я потянулась вперед, чтобы получше рассмотреть содержимое плетеной корзинки.
— Ты заставляешь меня ужасно нервничать при виде миски с печеной картошкой. Должно быть, это блюдо, потрясающее основы мироздания.
— С этой картошкой стоит познакомиться поближе.
Мы оба засмеялись. Джаред ухватил пару мягковатых брусочков и обмакнул их в плошку со странной на вид кашицей.
— А кетчупа нет? — спросила я, глядя на скривившийся дротик, который зажала в пальцах.
Джаред сморщил нос:
— Кетчуп — это для тех, кто не хочет чувствовать вкуса пищи.
— Кетчуп — для сосунков.
Я сосредоточенно взирала на миску с картошкой; брови сошлись у переносицы.
Джаред прыснул со смеху, и я макнула ломтик в соус. Мой приятель отправил картошку в рот; я поднесла руку к своей. Парень наблюдал, как я жую, с игривым нетерпением.
— Неплохо. Даже довольно вкусно, — сказала я, проглатывая пищу.
На лице Джареда появилось победное выражение. Уничтожая оставшуюся картошку, мы шутили и смеялись, а поедая салаты — вели вежливый разговор о погоде. Когда мы покончили с закуской, Джаред посмотрел на мою пустую тарелку и удовлетворенно кивнул: