– Трудный тебе сегодня предстоит день? – спросила Сэм, чтобы задержать его еще немного.
– Ага. У меня такое чувство, что японцы вот-вот слетят с катушек.
– Не задерживайся. Было бы очень мило с твоей стороны помочь мне подготовиться сегодня вечером к приему гостей.
– Господи боже, ну конечно. Я чуть не забыл про завтрашний обед.
– Это же для твоих клиентов, Ричард.
– Ладно, я вернусь пораньше.
Входная дверь открылась, потом снова захлопнулась. Сэм закрыла глаза, но тут же открыла их снова – побоялась, что уснет. Посмотрела на часы: девять минут шестого. Через четверть часа Ричард уже будет сидеть у себя в офисе за столом и разговаривать по телефону с Токио. Проводить сделки. Индекс Никкей. Биржевые игры с обыкновенными акциями, облигациями, опционами, фьючерсами, курсом валют. Столько переменных. Полнейшая непредсказуемость. Ричард однажды рассердился на жену, когда та сказала, что его работа похожа на работу крупье в казино, где обирают клиентов.
Открылась дверь, и, сонно шлепая, появился Ники.
– Привет, Тигренок. Ты чего это сегодня так рано поднялся?
– Не могу уснуть.
Она протянула руку, взъерошила сыну волосы. Мягкие, настоящие. Он чуть подался назад, потом снова ткнулся головой под ее руку.
– Поцелуй мамочку.
Влажный поцелуй. Маленькая версия Ричарда.
– Почему ты не можешь уснуть, Тигренок?
– Страшный сон приснился.
– О чем?
– О страшном дядьке. Монстре.
Сэм села, обняла сынишку.
– Это потому, что я рассказывала тебе о нем сказку, да?
Ники мрачно кивнул. Иногда он становился необычайно серьезным ребенком. Тщательно все обдумывал.
– И он меня съел.
Сэм посмотрела на мальчика: вид у него был испуганный.
– Ты наверняка показался ему вкусным.
Сынишка топнул ногой по ковру:
– Не шути. Это не смешно.
– Мамочке нужно собираться на работу. Хочешь поспать в нашей кровати?
– Нет.
Ники направился к двери, шаркая тапочками по полу. Когда он ушел, она вновь увидела самолет, бесшумно врезающийся в неприступную стену горы. Потом у самолета отвалился хвост. Начал вываливаться багаж. Взрыв и огненный шар. Сэм поднялась и на нетвердых ногах пошла в ванную, дрожа от этих видений, от холодного воздуха, от темной тучи предчувствия, нависшей над ней.
«Просто дурной сон. Забудь его».
Она услышала, как тарахтит за окном баркас, поднимающийся по реке; низкий, равномерный, ритмичный звук мотора.
А потом вдруг поняла, что никакой это не баркас. Это стучит ее сердце.
4
Сэм сидела в приемной компании «Уркхарт Симеон Макферсон». Рядом на диване лежала папка с эскизом рекламного ролика шоколада «Сам по себе». Она смотрела на Кена, который беспокойно выхаживал перед ней, засунув руки в карманы потертого кожаного пальто, накинутого на джинсовую куртку и джинсы; его тщательно начищенные черные ботинки блестели. Такой уж у шефа был стиль: довольно неряшливая одежда, но всегда безукоризненная обувь.
В дверь, болтая, вошли две девицы, кивнули вахтеру и зашагали по коридору. Появился курьер в шлеме с надписью «Рэнд Райдерс», положил на стойку пакет и остановился, ожидая, когда получатель распишется; кривоногий, в кожаной одежде в обтяжку, он напоминал какое-то диковинное насекомое из космоса.
Кен сел на подлокотник дивана, наклонившись к Сэм.
– Как настроение?
– Я в порядке, – ответила она.
– У вас немного напряженный вид.
– Я в порядке, – повторила она. – Когда приходится ждать, снова чувствуешь себя как в школе. Словно бы вот-вот появится учитель.
Он вытащил из кармана пиджака пачку «Мальборо», вытряхнул из нее сигарету. Щелкнул потертой зажигалкой «Зиппо», глубоко затянулся, провел рукой по волосам.
– Ох уж эти производственные совещания, – мрачно произнес он.
Сэм улыбнулась:
– Я знаю, вы их не любите.
– Этот составитель рекламных текстов – Джейк-как-его-там, – у меня от него мурашки по коже.
– А по-моему, нормальный парень, – сказала Сэм.
– У вас от него тоже мурашки?
– Нет.
– Но ведь что-то с вами сегодня явно не так. – Кен вопросительно посмотрел на нее.
– Может, немного устала. Не выспалась.
– Какие планы на выходные?
– У Ники в воскресенье день рождения.
– Сколько ему исполняется, шесть?
Сэм кивнула.
– Много гостей позвали?
– Девятнадцать человек. Будем смотреть фильмы Чарли Чаплина и представление «Панча и Джуди».[1]
– Придут все его умненькие маленькие друзья, да? – Кен откинул назад голову и, глядя на кончик своего носа, проговорил, тщательно имитируя старомодное аристократическое произношение: – Руперт… Джулиан… Генриетта. Доминик, Хеймиш, Иниго и Шарлотта?
1