– Это ты?
Мальчик поджал губы.
– Может быть, завтра папа сумеет тебе его починить. – Она подняла обломки самолета с пола, положила их на стул, потом села рядом с сыном.
– У меня в воскресенье день рождения, да, мамуль?
– Да, Тигренок.
– И я опять получу подарки?
– Если не наведешь здесь порядок, то нет.
– Я наведу порядок. Обещаю.
– К тому же на Рождество тебе и так очень много всего подарили.
– Но Рождество было сто лет назад!
– Прошло лишь четыре недели, Тигренок.
На лице Ники появилось расстроенное выражение.
– Это несправедливо.
Видя, как сын расстроился, мать погладила его по щеке:
– Да будут у тебя новые подарки, будут.
«Взятка – вот как это называется. Я покупаю его любовь. Покупаю любовь собственного ребенка».
– Ур-р-ра! – Он возбужденно замолотил руками по краям кровати.
– Ну-ка, давай пока успокойся. Сегодня среда. Еще четыре дня осталось.
– Три.
Сэм рассмеялась:
– Ну хорошо. Три с половиной.
Головная боль у нее немного прошла.
Ники надул щеки, скорчил гримасу, погрузился в подсчеты, загибая пальцы.
– Три с четвертью. А теперь расскажи мне сказку. Про драконов.
– Про драконов я тебе уже рассказывала. Вчера.
Он с надеждой приподнялся на подушке, заморгал большими голубыми глазами.
– Ну, мамочка, сделай вид, что ты не закончила. Давай, будто дракон ожил и теперь гоняется за человеком, который его убил.
– Ну хорошо. В давние времена в стране, которая называлась Ники-Здесь-Нет, жил один ужасный человек.
– А почему он был ужасный?
– Да вот такой уж уродился.
– А как он выглядел?
– Ужасно-преужасно.
Мальчик улегся поудобнее и уснул, не дослушав. Но когда мать встала, тут же открыл глаза. Она наклонилась и поцеловала его:
– Спокойной ночи, Тигренок.
– Но ты же не досказала сказку!
Его слова застали Сэм врасплох. До чего же детишки сообразительные. Да уж, им палец в рот не клади.
– Завтра доскажу. Договорились?
– Договорились, – пробормотал он сонным голосом.
– Пока-пока.
– Пока-пока, мамочка.
– Свет оставить или выключить?
Он ответил не сразу:
– Оставь, пожалуйста.
Мать послала ему воздушный поцелуй и тихо закрыла за собой дверь.
Она смотрела, как Харрисон Форд на телевизионном экране танцует с Келли Макгиллис в свете фар своего побитого фургона. Слезы навернулись Сэм на глаза при мысли о том, что́ она – или они – потеряли. Обо всем том, что ушло и уже никогда не вернется.
Ричард, ссутулившись, сидел на диване, рядом с ним стоял стакан с виски, наполненный на неизменные четыре пальца, а чуть дальше – почти пустая бутылка «Тичера». В дальнем углу камина потрескивало полено, но Сэм проняла дрожь – с Темзы через многочисленные зеркальные окна потянуло холодом.
Свет в комнате был приглушен – горели всего две лампы, да с той стороны реки, из Блумсбери, проникало оранжевое мерцание уличных фонарей. Сэм отвернулась от телевизора, направилась к длинному дубовому столу и принялась расставлять на нем красные бокалы для вина.
– Сколько всего, Ричард?
– А?
– Я спрашиваю, сколько ставить бокалов? Я накрываю стол на завтра.
– Нас будет одиннадцать человек.
– И по сколько бокалов каждому? – чуть раздраженно поинтересовалась Сэм.
– По три. У нас будет шабли и кларет. «Фолатьер» восемьдесят третьего года, «Филипп Леклерк», потом «Калон-Сегюр» шестьдесят второго. На этом мои запасы шестьдесят второго года кончаются. И еще сотерн – очень хороший – «Куте де Барсак» семьдесят первого. – Ричард взял стакан с виски, выпил половину, закурил сигарету. – Люблю фильмы с Харрисоном Фордом, – сказал он, глядя на экран. – Да, чертовски хорошее вино. – Он допил виски, аккуратно прижал четыре пальца к основанию, налил остатки из бутылки. – Шабли тебе понравится.
– Не сомневаюсь, – ответила Сэм.
– Арчи знает толк в винах. Пьет только первый сорт. Бутылку за триста фунтов на ланч. Лафиты и всякое такое. Просто шик! Арчи тебе понравится. Он хороший парень.
– Думаю, нужно поставить также и стаканы для «Перье». Минералки все захотят. – Она посмотрела на мужа, но он снова был захвачен действием на экране. – А портвейн ты будешь подавать?
– Да.
– Тогда я и бокалы для портвейна тоже поставлю.
– А уж какой он крутой игрок, этот Арчи.
– Значит, ты с ним сыграешь.
– В Сити, Сэм. Он крутой игрок в Сити.
– Может, он и Ники чему-нибудь научит.
Сэм направилась к серванту в углу, достала еще бокалы. На улице завывал ветер, швырял черную воду Темзы на пирсы внизу, сотрясал оснастку яхт. Она видела отраженное мерцание света в волнах, темные корпуса лихтеров, стоявших на якоре посреди реки.