«Не может быть! Ого»!
Это было неожиданно, как и прочие ведения, которые приходили спонтанно, но то, что я увидела поразило меня.
— Тия, а ты ему сказала?
— Ты, о чем Риса, — насторожилась подруга, открывая дверь в мою комнату и пропуская нас.
— Я о твоем…
— Риса!!! — чуть ли не крикнула девушка, заставляя замолчать на полуслове. — Не надо… я…
— Понятно, трусиха! — не строго пожурила я ее. Ами опустила взгляд, давая понять, что обо всем знает.
— Девушки, вы сейчас это о чем? — как бы между прочим спросил Грем.
— А собираешься говорить или ждать станешь? — я не обратила никакого внимания на вопрос своего жениха, просто не услышав его, думая о подруге.
— Риса, можно я с тобой об этом позже поговорю? Сейчас не место и не время… пожалуйста.
— Это всецело твое дело Тия. Как скажешь. Просто я не ожидала этого увидеть. Видения сами, когда хотят, тогда и приходят. Я специально их не вызываю. Поэтому сильно удивилась.
— Я тоже, — смутилась подруга.
— Так Риса, я не знаю, о чем речь, но тебе нужно отдохнуть. Надеюсь возражений у тебя нет?
— Пока нет.
Действительно спать хотелось очень сильно. Я готова была забыться сном даже не донося голову до подушки. И все же эта новость не давала мне покоя.
«Тия ждет ребенка! Вот это да! Тайк будет окрылен этой новостью. Глупенькая она, что не призналась еще. Боится чего-то…Зря. Никто и не подумает ее осуждать. Тем более срок уже больше двух месяцев — большой. Скоро и не скроешь тайну»!
Я улыбалась своим мыслям. Это была самая лучшая новость за последнее время. Меня так не радовало то, что мы с Гремом остались живы и оказались в монастыре. Парни сообщили мне, что Ориен и Тайк встретили нас еще на марбекских землях. Они успели выйти нам навстречу и вовремя помогли.
Глава 35
Я проснулась от сильного жара. Словно кто-то разжег огромное пламя прямо около меня и теперь оно плотным огнем охватывало по кругу. Рубаха прилипла к телу, а со лба липкими, противными струйками лился пот. Что происходило со мной было не понятно. Внутри болело и жгло, словно я проглотила раскаленный кусочек металла, но он застрял где-то в районе груди. Ухватившись за шиворот, попыталась отлепить мокрую ткань. Руки не слушались меня и пальцы лишь скользили по телу. Внутренний огонь стал разливаться ко всем конечностям, причиняя еще большие страдания. Словно яростное пламя выжигало изнутри каждую клеточку.
Мне стало безумно страшно… Такое чувство, что время ушло и теперь я должна буду заплатить за свои слова. Не думала, что мне будет настолько больно. Это дух огня брал плату за свою помощь или все же высшие силы, с которыми я по незнанию играла?
Я сорвала с себя одеяло и попыталась встать. Получались лишь метания на скомканной постели. Позвать кого-нибудь не получалось. Глотку жгло и открыть рот было невыносимо больно. Пришлось ползти на карачках к выходу, каждый раз сжимаясь от сильных судорог. Падала и вновь приподнималась, чтобы добраться до коридора. Еле справилась с открыванием двери. Из груди вырывались тихие хриплые стоны, но никто этого не слышал. Все спали. От боли в голове было помутнение и теперь я не понимала, что делаю. Лишь небольшие проблески сознания все же появлялись, тогда-то мне и пришло на ум, что зимний холод остудить дикую агонию…
Митрий единственный, кто плохо спал. В последнее время часто просто лежал с открытыми глазами. Ведь теперь энергию девать было некуда. Но сейчас же его что-то разбудило, резко вырвав из полуночной дремы. За окнами было тихо и спокойно. От вчерашней непогоды не осталось и воспоминаний. Он стал вслушиваться в эту тишину.
«Что происходит? Какие-то звуки непонятые… стоны или хрипы… Риса»!!! — оторопел парень, безошибочно понимая кому принадлежат странные звуки.
— Грем! — позвал он друга. Тот лежал рядом с ним на соседней постели. Ему все еще был нужен крепкий сон для восстановления. — Грем!
В ответ он не услышал даже невнятного бурчания. Дотянутся до друга ему было не под силу. И он беспомощно соображал, что же делать. Все остальные тоже спали словно убитые. Им слишком много приходилось выкладываться днем и на восстановление монастыря и тренировки. Но Митрию показалось, что это не спроста. Никто его не слышал… так не бывает, хоть один, но должен был проснуться.