Почувствовав взгляд старика, он сделал судорожный вдох, приоткрыв тонкие сухие губы, прикрыл глаза, видимо убеждая себя не рыпаться, и извлёк из кармана круглый блестящий брелок, на котором была выгравирована, то ли шестёрка, то ли девятка.
На брелоке болталась небольшая прямоугольная тонкая пластинка из того же странного металла, что и наручники, красовавшиеся на девушке. Края этой пластинки были затейливо изрезаны, и состояли из разнокалиберных выступов и впадин.
Конвоир приоткрыл глаза, продолжавшие пылать злобой, метнул испепеляющий взгляд в довольно улыбающегося деда, и бросил пластину с брелоком прямо тому в лицо.
Морщинистый маг, продолжая лучезарно улыбаться, чуть приподнял бровь, и полёт компактного, хоть и весьма увесистого предмета к его лицу резко замедлился.
Теперь эта связка неспешно парила в воздухе, аккуратно опускаясь в сухую ладошку старика.
— Однако, — подумал я, — а дед то не прост, ой как не прост… Немного землю приподнять, это и мне по силам, а вот такой вот контроль, это, я боюсь, мне пока недоступно… Эх… Но, с другой стороны, есть к чему стремиться…
Старик, получив эту пластинку, шагнул к девушке, и вставил эту железячку в едва заметный паз на её ошейнике, который тут же распался на две половинки.
Девчонка схватила эти металлические фрагменты и широко замахнулась, явно намереваясь запустить остатки ошейника в дальний полёт.
Но рачительный дед на корню пресёк этот её эмоциональный порыв, буркнув едва слышно:
— Смотри, пробросаешься, — и, отобрав металлические полосы, опустил их в карман балахона.
— Ну дядя! — возмущённо пискнула девчонка.
— Не дядькай мне тут, — хмыкнул дед, — прииски-то наши того, тютю… Пока, по крайней мере… Где катализатор, сама знаешь для чего, брать будем?
— Навсегда! — вдруг взвился тихо сопевший до этого в свои две дырочки офицер, — это навсегда теперь принадлежит республике!
— Ага, — глумливо откликнулся дедок, — а если быть точнее, то роду Роббервиллей, из которого у нас уже четвёртый подряд президент в должность вступил, — и зашёлся мелким стариковским смехом.
А отсмеявшись, добавил, смахивая слезинки, выступившие на глазах:
— Такие вот, образно говоря, извивы демократии…
— Ага, — копируя дядины интонации продолжила племянница, — наш нынешний президент, так сказать, продолжает семейные традиции, не вступая в противоречие с положением о сменяемости власти…
— Зато со здравым смыслом, — гыгыкнул старый волшебник, — противоречия, где ни копни… Ладно, Дилис, давай руки сюда, — сказал он уже совершенно по деловому, — часики то тикают, и, наверное, пора нам отсюда линять. А то времени-то уже прошло много, а эти крысы, — он кивнул на майора, — наверняка уже дали знать своим, что путешествие не задалось. Так что тут может в скором времени стать жарковато…
Через несколько секунд хитрые наручники, совсем недавно украшавшие тонкие девичьи запястья, перекочевали в бездонные карманы дедова балахона.
Смотрел я на всё на это, и в моём мозгу потихоньку прорисовывались причины происходящего.
Судя по всему, семья этого деда владела прииском, где добывалась руда, из которой и выделяли этот странный металл.
Зачем он был нужен? Первое, в чём я был почти наверняка уверен, это в том, что с помощью изделий из этого металла блокировались возможности пользоваться магией. Иначе, зачем использовать такую экзотику, когда тут есть развитая металлургия, и стали тут хватает с избытком… В том числе и на изготовление наручников, я так думаю…
Проверить мою догадку можно, наблюдая за девушкой… Как там старик к ней обратился? Дилис? Ага. Так вот, если она тут проявит хоть небольшие магические способности, значит я, скорее всего, прав.
А если я прав, то материал действительно, стратегический…
— Давайте все сюда, — сказал старик, поднеся к губам какую-то резную табличку. То ли каменную, то ли деревянную.
Но эффект сказался незамедлительно. Все эти странные самодвижущиеся экипажи, до этого стоявшие поодаль, взревели своими мощными моторами и начали стремительно приближаться.
— Дед, а дед, — это пацанчик решил проявить инициативу, — а давай я вас с Дилис покатаю на квадроцикле? — и заискивающе так попытался заглянуть старику в глаза.
— Мал ещё, — буркнул дед, осчастливив внука родственным подзатыльником, таким, почти ласковым, но всё равно обидным.
— Ну деда, — начал привычно хныкать юный обалдуй.
— Поедешь на пассажирском со мной, — строго и безапелляционно припечатал маг, — а поведёт Дилис, я ей как-то, больше доверяю.